Тайна леди Одли

Гнедая кобыла резво поскакала легким галопом, и мисс Одли успела скрыться из вида, прежде чем две крупные слезы, которые ее гордость все время загоняла внутрь, заблестели в ее глазах.

— И это мой единственный родственник, ближайший после папы, — негодовала она. — Ему нет до меня никакого дела!

Но по чистой случайности Роберт и его друг не уехали на следующий день, поскольку наутро молодой адвокат проснулся с ужасной головной болью и попросил Джорджа дать ему самого крепкого зеленого чаю, и больше того, чтобы они отложили свой отъезд на день. Джордж, конечно, согласился, и Роберт Одли провел весь день, лежа в комнате с задернутыми шторами и читая старые газеты.

— Это из-за сигар, Джордж, — все время повторял он. — Пусть хозяин не попадается мне на глаза до нашего отъезда, иначе будет кровопролитие.

К счастью, мир в Одли был сохранен, так как в Челмсфорде был рыночный день, и достойный хозяин таверны уехал за покупками для своего дома — среди прочего, возможно, за новым запасом тех самых сигар, что имели такое роковое воздействие на Роберта.

Молодые люди провели день скучно и бездарно, и ближе к сумеркам мистер Одли предложил прогуляться до Корта и попросить Алисию показать им дом.

— Это поможет нам убить время, Джордж, и все-таки жаль покидать Одли, не показав тебе старую усадьбу, а там, поверь мне, есть на что посмотреть.

Солнце клонилось к закату, когда они, пройдя коротким путем через луга, вошли в аллею, ведущую к арке, — мрачный, зловещий закат и мертвая тишина кругом, испугавшая птиц, собравшихся было запеть; вместо них в канавах квакали несколько лягушек. В неподвижном воздухе зловеще шелестели листья, но не от ветра; хрупкие ветви содрогались и трепетали в предчувствии надвигающейся бури. Те самые причудливые часы с одной стрелкой, которая перескакивала с одного часа на другой, показывали семь, когда молодые люди проходили под аркой, но на самом деле было уже около восьми.

Они нашли Алисию в липовой аллее: она гуляла в тени деревьев, с которых плавно опускались на землю увядшие листья.

Как ни странно, но Джордж Толбойс, редко что-нибудь замечавший, обратил особенное внимание на это место.

— Это напоминает кладбище, — заметил он. — Как мирно спали бы мертвые под этой мрачной сенью! Хотел бы я, чтобы кладбище в Вентноре было таким.

Они прошли дальше, к разрушенной стене, и Алисия рассказала им старую легенду, связанную с этим местом, — мрачную историю, одну из тех, без которых не обходится ни один старый дом, как будто прошлое — это одна сплошная темная страница горя и преступлений.

— Нам бы хотелось увидеть дом, прежде чем стемнеет, Алисия, — сказал Роберт.

— Тогда нам следует поторопиться, — ответила она. — Пойдемте.

Она провела их через открытое французское окно, модернизированное несколько лет назад, в библиотеку, а оттуда в холл.

В зале они прошли мимо бледной горничной госпожи, которая украдкой, из-под белесых ресниц, бросила быстрый взгляд на молодых людей.

Когда они поднимались наверх, Алисия обернулась и заговорила с девушкой:

— После того как мы побываем в гостиной, мне бы хотелось показать этим джентльменам комнаты госпожи. Они в порядке, Феба?

— Да, мисс, но дверь прихожей заперта, и по-моему, миледи забрала ключ с собой в Лондон.

— Забрала ключ! Невозможно! — удивилась Алисия.

— Да, мисс, но я думаю, это так. Я не могу найти его, он всегда был в двери.

— Клянусь, — промолвила Алисия в нетерпении, — это так похоже на госпожу, одна из ее глупых причуд. Она, видно, боялась, что мы заберемся в ее комнаты и будем рассматривать ее красивые платья и рыться в ее драгоценностях. Это весьма досадно, так как лучшие картины висят в той прихожей. Там есть и ее собственный портрет, незаконченный, но очень похожий.

— Ее портрет! — воскликнул Роберт Одли. — Я бы отдал что угодно, чтобы увидеть его, поскольку не рассмотрел хорошенько ее лицо. Можно проникнуть туда каким-нибудь другим путем, Алисия?

— Другим путем?

— Да, через другие комнаты?

Его кузина покачала головой и повела их в коридор, где висело несколько семейных портретов. Она показала им обитую гобеленами комнату, где огромные фигуры на выцветшем полотне выглядели угрожающе в свете сумерек.

— Похоже, тот парень с боевым топором не прочь размозжить Джорджу голову, — заметил мистер Одли, указывая на свирепого воина, чья поднятая рука виднелась из-за темной головы Джорджа.

— Пойдем отсюда, Алисия. Эта комната сырая, и здесь водятся привидения. Сдается мне, все привидения — результат сырости. Вы спите в сырой постели — и неожиданно пробуждаетесь посреди ночи, дрожа от лихорадки и видите, что у изголовья постели сидит старая леди в придворном костюме времен Георга Первого. Старая леди — результат несварения желудка, а лихорадка — это влажные простыни.

В гостиной зажгли свечи. В Одли-Корт никогда не было новомодных ламп. Комнаты сэра Майкла были освещены толстыми восковыми свечами, стоящими в массивных серебряных подсвечниках.

В гостиной мало что можно было увидеть, и вскоре Джордж Толбойс устал рассматривать красивую современную мебель и картины.