Тайна леди Одли

Но как ни жаль было госпоже расставаться со своими гостями, был по крайней мере один, чьего общества она не лишалась. Роберт Одли не выказывал намерения покинуть дом своего дяди. У него не было никаких обязанностей, говорил он, и потом, если в жаркую погоду Фигтри-Корт была тениста и прохладна, то в зимние месяцы там задували резкие ветра, неся с собой ревматизм и простуду. И все были так добры к нему в Корте, что он совсем не был склонен уезжать отсюда.

У сэра Майкла на это был один ответ: «Оставайся, мой дорогой мальчик, оставайся, мой дорогой Боб, сколько пожелаешь. Ты мне как сын. Подружись с Люси, и пусть Корт на всю жизнь будет твоим домом».

В ответ Роберт только с чувством пожимал руку дяди, бормоча что-то о «славном старом князе».

Следует заметить, что иногда в голосе молодого человека появлялась смутная печаль, когда он называл сэра Майкла «славным старым князем»; неясная тень нежного сожаления затуманивала глаза Роберта, когда он, сидя в углу комнаты, смотрел на убеленного сединой баронета.

Прежде чем отбыл последний из молодых спортсменов, сэр Гарри Тауэрс потребовал и получил аудиенцию у мисс Алисии Одли в библиотеке; при свидании он выразил так много чувств, и столь неподдельно искренних, что Алисия разрыдалась, отвечая ему, что будет вечно почитать и уважать его за честное и благородное сердце, но он никогда, никогда, никогда не должен (если не желал причинить ей страдание) просить у нее более, чем это почитание и уважение.

Сэр Гарри вышел из библиотеки через стеклянную дверь в сад. Он побрел по той самой липовой аллее, так похожей на кладбище, и под деревьями, с которых давно облетела листва, повел сражение со своим юным храбрым сердцем.

— И что я за дурак, что так переживаю! — кричал он, топая ногой о замерзшую землю. — Я всегда знал, что так и будет, я всегда знал, что она слишком хороша для меня. Благослови ее Боже! Как благородно и нежно она говорила со мной, как прекрасна она была с этим пылающим румянцем на смуглой коже и слезами в огромных серых глазах — почти так же прекрасна, как в тот день, когда одолела тот поваленный забор и позволила мне приколоть лисий хвост к ее шляпе, когда мы ехали домой! Благослови ее Боже! Я мог бы вынести что угодно, но только не ее привязанность к этому трусливому законнику. Этого я снести не в силах.

Под «этим трусливым законником» сэр Гарри подразумевал мистера Роберта Одли, который стоял в холле и внимательно изучал карту центральных графств, когда Алисия вышла из библиотеки с заплаканными глазами после разговора с охотником за лисами.

Роберт, который был близорук, почти касался карты носом, когда юная леди приблизилась к нему.

— Да, — произнес он, — Норвич действительно находится в Норфолке, а этот дурак, молодой Винсент, говорил, что он в Хертфордшире. О, Алисия, вы ли это?

Он повернулся как раз вовремя, чтобы остановить ее на пути к лестнице.

— Да, — коротко ответила она, пытаясь пройти мимо.

— Алисия, вы плакали?

Молодая леди не снизошла до ответа.

— Вы плакали, Алисия. Сэр Гарри Тауэрс из Тауэрс Парк просил вашей руки, так?

— Вы подслушивали под дверью, мистер Одли?

— Нет, мисс Одли. Принципиально я против подслушивания, а на практике, я думаю, это слишком трудоемкое дело, но я адвокат, мисс Одли, и в состоянии вывести заключение методом дедукции. Вы знаете, что такое дедуктивное свидетельство, мисс Одли?

— Нет, — ответила Алисия, взглянув на своего кузена, словно красивая молодая пантера на своего обожаемого мучителя.

— Я так и думал. Осмелюсь сказать, сэр Гарри поинтересовался бы, не есть ли это новая порода лошадей. Я догадывался, что баронет собирается сделать вам предложение; во-первых, потому что он спустился вниз с пробором не на той стороне и с лицом белым, как полотно; во-вторых, потому что он ничего не мог есть за завтраком и пролил свой кофе; и в-третьих, потому что он попросил беседы с вами до своего отъезда из Корта. Ну и как, Алисия? Выходим мы за баронета и быть ли бедному кузену Бобу шафером на свадьбе?

— Сэр Гарри Тауэрс — благородный молодой человек, — промолвила Алисия, пытаясь пройти мимо.

— Но принимаем мы его предложение — да или нет? Будем ли мы леди Тауэрс, владелицей великолепного поместья в Хертфордшире, летней резиденции наших охотников?

— Вам-то что за дело, мистер Роберт Одли? — горячо воскликнула Алисия. — Вам что до того, что со мной станет и за кого я выйду? Да выйди я замуж за трубочиста, вы бы только подняли свои брови и сказали: «Клянусь богом, она всегда была эксцентрична». Я отказала сэру Гарри Тауэрсу, но когда я думаю о его благородной и бескорыстной любви и сравниваю ее с бессердечным, ленивым, высокомерным безразличием других, у меня появляется желание бежать за ним и сказать…

— Что вы передумали и будете леди Тауэрс?

— Да.

— Не стоит, Алисия, не стоит, — убедительно произнес Роберт Одли, взяв изящную ручку кузины и ведя ее наверх. — Пойдемте в гостиную, Алисия, моя очаровательная, стремительная, взволнованная маленькая кузина. Присядьте здесь, у окна, и давайте спокойно, не ссорясь, поговорим.