Тайна личности Борна

— Очевидно, с целью скормить вам фальшивую информацию, — сказал Джиллет. — Прежде чем предпринять какие-либо решительные меры в Цюрихе, я полагаю, каждому из вас стоит еще раз просмотреть досье Каина и перепроверить все поступившие данные. Пусть все ваши европейские отделения займутся каждым информатором, который столь чудесным образом явился, чтобы предложить вам сведения. Подозреваю, что вы можете найти здесь нечто для вас неожиданное: искусную руку Рамиреса Санчеса.

— Раз уж вы так настаиваете на разъяснениях, Альфред, — перебил его Эббот, — почему бы не рассказать нам о неподтвержденном происшествии, имевшем место полгода тому назад? Похоже, мы завязли. Это могло бы нам помочь.

Впервые за время совещания решительный посланец Совета национальной безопасности, казалось, заколебался.

— В середине августа из надежного источника в Эксан-Провансе нам дали знать, что Каин направляется в Марсель.

— В августе? — воскликнул полковник. — В Марсель? Леланд! Посол Леланд был убит в Марселе. В августе!

— Но из этого ружья стрелял не Каин. Это была работа Карлоса, как установлено. Калибр оружия тот же, что и в предыдущих случаях. Есть три описания неизвестного темноволосого мужчины, замеченного на четвертом и пятом этажах дома на набережной с сумкой в руках. Никаких сомнений, что Леланд был убит Карлосом.

— Бога ради, — взревел офицер. — И это — после всего, после убийства! На Леланде был один важный контракт — это вам не приходило в голову? Он был военным достоянием! Проклятье, он мог бы сегодня быть в живых! Если бы мы знали про Каина, мы могли бы прикрыть Леланда.

— Маловероятно, — спокойно ответил Джиллет, — Леланд был не из тех, кто согласен жить в бункере. И принимая во внимание его стиль жизни, туманное предупреждение вряд ли достигло бы цели. Кроме того, если бы наш замысел удался, предупреждение Леланда было бы контрпродуктивным.

— Каким образом? — резко спросил Монах.

— Объясню. Наш источник должен был выйти на контакт с Каином от полуночи до трех часов ночи на улице Сарразен 23 августа. Леланд не ожидался раньше 25-го. Как я уже сказал, если бы наш замысел удался, то мы бы взяли Каина. Но не получилось, Каин не появился.

— И ваш источник настоял на сотрудничестве исключительно с вами, — добавил Эббот, — исключая всех остальных.

— Да, — кивнул Джиллет, безуспешно пытаясь скрыть смущение. — По нашим расчетам, Леланд ничем не рисковал, — что и подтвердилось в отношении Каина, — а шансы для захвата были выше, чем когда-либо. Мы наконец нашли человека, готового опознать Каина. Кто-нибудь из вас действовал бы иначе?

Молчание. На сей раз его прервал проницательный конгрессмен из Теннесси, протянув:

— Господь Всемогущий… Что за пустозвоны!

Тишину нарушил задумчивый голос Дэвида Эббота:

— Поздравляю вас, сэр, вы первый честный человек, присланный с холма.[69] То, что вы не поддались воздействию разреженной атмосферы этого невероятно секретного собрания, не ускользнуло ни от одного из нас. Это отрезвляет.

— Боюсь, что конгрессмен не уловил всей деликатности…

— Помолчали бы лучше, Питер, — оборвал Монах. — Полагаю, конгрессмен хочет что-то сказать.

— Совсем немного, — подтвердил Уолтерс. — Я думаю, всем вам больше двадцати одного года, то есть на вид больше, и можно ожидать, что вы кое-что понимаете. Можно ожидать, что вы способны вести осмысленный разговор, обмениваться информацией, соблюдая при этом доверительность, и искать общих решений. Вместо этого вы собачитесь, как кучка подростков из-за дешевого латунного колечка. Это очень скверный способ расходовать деньги налогоплательщиков.

— Вы излишне упрощаете, конгрессмен, — перебил его Джиллет. — Вы говорите о каком-то утопическом механизме выявления фактов. Такого не бывает.

— Я говорю о разумных людях, сэр. Я юрист и, прежде чем пришел в этот Богом забытый балаган, постоянно имел дело с конфиденциальной информацией. Что нового я могу тут узнать?

— И какова же ваша точка зрения? — спросил Монах.

— Мне требуются объяснения. Больше полутора лет я заседал в подкомитете палаты представителей по убийствам. Перепахал там тысячи страниц с сотнями имен и вдвое большим числом версий. Думаю, нет такого предполагаемого заговора или подозреваемого в убийстве, о котором я бы не знал. Я жил с этими именами и версиями почти два года, пока не решил, что больше там учиться нечему.

— Я бы сказал, ваша компетентность впечатляет, — вставил Эббот.

— Я тоже так полагал и потому принял кресло в Надзоре. Я думал, что смогу внести реальный вклад в дело, но теперь в этом не уверен. Я вдруг стал думать: а что я действительно знаю?

— Почему? — с тревогой спросил Маннинг.

— Потому что я сижу тут и слушаю, как вы, четверо специалистов, описываете операцию, продолжающуюся уже три года, в которой задействованы сети сотрудников и информаторов, основные разведывательные центры по всей Европе — и все сосредоточено на человеке, чей «список деяний» ошеломляет. Я правильно выражаю суть?

— Продолжайте, — тихо сказал Эббот. — Что вы хотите спросить?

— Кто он такой? Кто, черт побери, этот Каин?

Глава 16