Тайна личности Борна

— Из Юго-Восточной Азии, — ответил Маннинг с таким видом, словно сдерживал боль от ножевого ранения. — Как мы полагаем, он овладел диалектами, благодаря которым может общаться с населением горных районов вдоль камбоджийско-лаосской границы, а также в сельской местности Северного Вьетнама. В этих данных мы уверены, все совпадает.

— Совпадает с чем?

— Операция «Медуза». — Полковник взял большой плотный конверт слева от него. Открыл, вынул одну брошюрку из нескольких других и положил перед собой. — Это досье Каина, — указал он кивком на конверт. — А здесь материалы о «Медузе», некоторые из них во всяком случае могут иметь отношение к Каину.

Конгрессмен откинулся в кресле, чуть язвительная усмешка покривила его губы:

— Знаете, джентльмены, вы меня поражаете своими впечатляющими названиями. Вот это — просто находка: нечто страшное и отвратительное. Вы, наверное, таким вещам обучаетесь. Продолжайте, полковник. Что это за «Медуза»?

Маннинг взглянул на Дэвида Эббота и заговорил:

— Это тайное формирование на основе принципа «найти и уничтожить», предназначавшееся для операций в тылу врага во время вьетнамской войны. В конце шестидесятых — начале семидесятых были сформированы команды из американских, французских, британских, австралийских и туземных добровольцев для действий на территории, занятой северными вьетнамцами. Их основными задачами были нарушение вражеских линий коммуникаций и снабжения, выявление местоположения лагерей для пленных и не в последнюю очередь убийство сельских руководителей, известных своим сотрудничеством с коммунистами, равно как и командного состава противника, когда это возможно.

— Это была война на войне, — перебил Ноултон. — К сожалению, расовые различия во внешнем облике и языках делали участие в ней несравнимо более опасным, чем, скажем, в германском или датском подполье или во французском Сопротивлении во время Второй мировой войны. Поэтому вербовка на Восток не всегда сопровождалась таким тщательным отбором, как это могло бы быть.

— Таких команд было несколько десятков, — продолжал полковник, — а состояли они из кого угодно, начиная с бывших морских офицеров, хорошо знавших береговые линии, до французских плантаторов, для которых единственной надеждой на возможность компенсации потерь была победа американцев. Там были британские и австралийские бродяги, жившие в Индокитае по многу лет, а рядом американские армейские офицеры и штатские кадровые разведчики. Кроме того, там неизбежно присутствовала значительная доля уголовников. В основном контрабандисты — те, что занимались переброской оружия, наркотиков, золота и бриллиантов по всему району Южно-Китайского моря. Когда дело касалось ночных посадок и троп в джунглях, они были ходячими справочниками. Многие из тех, кого мы нанимали, были дезертирами и беглыми из Соединенных Штатов, встречались и образованные, но все как один весьма расторопные. Мы нуждались в их опыте.

— Да это полный срез добровольчества, — перебил его конгрессмен. — Закоснелые вояки, британские и австралийские бродяги, французские колонисты, полицейские и воры. Как вам удавалось с ними работать?

— С каждым — в меру его аппетитов, — ответил Джиллет.

— Посулы, — уточнил полковник, — обещания чинов, продвижения по службе, прощения, прямые наличные выплаты, а во многих случаях возможность что-то украсть в ходе самой операции. Знаете, все они были слегка не в себе, мы это понимали. Обучали их секретно, применяя шифры, методам перемещения, организации ловушек, умерщвления. Даже армейское командование в Сайгоне об этом не знало. Как упомянул Питер, рисковали они невероятно: пленение означало пытки и казнь. Цена была высокой, и они ее платили. Обычные люди сказали бы о них, что это сборище сумасшедших, но, когда дело касалось подрывных операций и убийств, то были настоящие гении. Особенно в убийствах.

— Какова же была цена?

— С операции «Медуза» не вернулись около девяноста процентов участников. Но тут один подвох: среди невернувшихся были и такие, что и не собирались возвращаться.

— Из категории воров и беглых?

— Да. Некоторые украли у «Медузы» кругленькие суммы. Мы полагаем, что Каин был одним из таких.

— Почему?

— Судя по его modus operandi.[70] Он использует шифры, ловушки, методы убийства и передвижения, разработанные и усовершенствованные при подготовке «Медузы».

— Тогда, Бога ради, — воскликнул Уолтерс, — у вас же есть прямой способ его идентифицировать. Меня не интересует, где они у вас зарыты — и я вполне уверен, что вы не хотите предавать их гласности, — но я догадываюсь, что записи велись.

— Да, велись, и мы их извлекли из секретных архивов, включая вот эти материалы. — Офицер положил руку на лежащую перед ним папку. — Мы изучили все, просмотрели списки чуть ли не под микроскопом, заложили данные в компьютеры, словом, все, что только могло прийти в голову. Но остались там же, где начали.

— Невероятно, — сказал конгрессмен, — или невероятная некомпетентность.