Тайна Морин

— Как раз это ты, и должен будешь узнать. Возьми деньги, и едь в Санкт-Генрих. Если ты найдёшь эти часы, ты должен завладеть ими во что бы то ни стало, — его лицо вдруг напряглось, и налилось краской, брови сдвинулись на переносице, а голос стал грубым и злым. — Обмани, укради, убей! Но завладей этими часами! — шипел старик, выкатив глаза, по его желтоватой седоё бороде потекла пена с уголка рта.

— Отец, но зачем?! Я не вор и не убийца! — ужаснулся Идан.

— Эти часы особенные, ты сможешь продать их за такие деньги, о которых даже не мечтаешь, главное не продешеви, — Эктор ткнул сына в грудь пальцем с обломанным грязным ногтем. — Ради моего доброго имени. Я не найду покоя на том свете пока моя мастерская и дом твоей матери будут в чужих руках.

— Я не могу обещать тебе этого, отец! — Идан чуть не плакал, не веря своим ушам. — Ты воспитывал меня добрым христианином, и, вдруг, предлагаешь стать вором или даже убийцей.

Эктор от гнева сел в постели. Его глаза налились кровью, в уголках рта всё больше выступала белая пена, а пальцы неистово сжались.

— Я не предлагаю тебе, глупый мальчишка! Это моя воля, мой прика… — ео крик внезапно прервался, и в комнате образовалась звенящая тишина.

В ту же секунду тело Эктора обмякло, и безвольно упало на мокрые дурно пахнущие простыни.

ГЛАВА 4. ЖЕНСКИЕ ПРИЧУДЫ

— Гер друг, ты меня пугаешь! — Клаудия робко тянула его за рукав, в её глазах читалось замешательство и страх.

— Прости, дитя, я немного задумался, — Идан потёр глаза, чтобы прогнать видения прошлого.

— Ну что, мы поедем смотреть лесопилку? — в глазах девушки теплилась надежда.

— В другой раз, Клаудия, сейчас я должен совершить жест вежливости, и нормально поздороваться с новой горожанкой, — решительно ответил Идан.

— Я поняла, гер друг, ты влюбился… — сказала Клаудия, и уголки её губ опустились вниз.

— Рано делать выводы, дитя. И что ты такая смурная, давай-ка улыбнись! — он игриво ущипнул её за алую щёчку, на что Клаудия мигом зарделась ещё больше.

Идан взмахнул вожжами, и приказал:

— Пошла, Марта!

Вблизи особняк выглядел ещё более внушительно, и вызывал у Идана смесь трепета и страха. Такие чувства у него возникали всякий раз, когда он приходил на воскресную службу в костёл. Высокие каменные стены, увитые плющом и диким виноградом, выглядели величественно и немного жутковато.

Слуги уже разгрузили вещи, и унесли всё в дом, у входа стояла только пустая повозка с запряжёнными лошадьми. Идан спустился с облучка и помог спрыгнуть Клаудии, которая насупленно молчала. Вороные кони нервно фыркали и ржали, не желая стоять на месте, но никто не спешил снимать с них упряжь. В порыве жалости к животным, Идан протянул руку к крупному жеребцу, но сзади послышался глубокий женский голос.

— Я бы не советовала… Они не любят чужаков…

— День добрый, фрау. Прошу прощения за вторжение. Но я… — бросился оправдываться Идан.

— Не утруждайтесь, я заметила вас на дороге, — остановила его женщина, снисходительно улыбаясь. — Вы, верно, решили зайти поздороваться?

Её голос звучал как журчание горной речки, как уютный треск огня в камине ненастной ночью. Идан чувствовал как от каждого её слова по спине и руками бегут мурашки. Он не мог оторвать глаз от её сочных алых гу, и глаз пронзительно голубых, как весеннее небо.

— Вы правы, фрау. Меня зовут Идан Бауэр. А мою спутницу — Клаудия.

Не глядя на Клаудию, женщина протянула Идану руку, по локоть облачённую в чёрную атласную перчатку.

— Морин… Морин Остхофф, — представилась женщина.

Идан взял её руку и припал губами к мягкой ткани, женщина мягко сжала его пальцы, будто одобряя его появление здесь.

— Не сочтите за грубость, но я пока не могу пригласить вас внутрь. Там всё довольно убого сейчас, — она недовольно скривилась.

— О, что вы… Не стоит, мы даже не рассчитывали… — замялся Идан, чувствуя, как мокнет от пота рубашка под сюртуком.

— Но вы окажете мне честь, если составите компанию за ужином, — глаза женщины горели лукавым огоньком, она была страсть как очаровательна, хоть уже и не очень молода.

— Это было бы очень великодушно с вашей стороны, и мы с радостью примем ваше приглашение.

— Я так рада, что вы зашли, — женщина улыбнулась, и меж её пухлых губ показались ровные и белые как жемчуг зубы. — Как же здорово сразу обзавестись компанией в этом, пока ещё, чужом для меня городе.

Идан был готов поспорить, что от её улыбки у него подкосились колени.

— Жду вас к семи вечера и, пожалуйста, не опаздывайте. Я очень ценю своё время… — она подняла указательный палец вверх, делая акцент на последней фразе, и снова улыбнулась, чем смягчила строгий тон.

— Да, конечно. Я совершенно… глубоко…и полностью… — смущённо мямлил Идан, но Морин уже скрылась за дверями особняка, помахав ему рукой на прощание.

Он ещё минуту стоял, и смотрел на закрывшиеся двери, будто ждал, что она выглянет снова. Когда краем уха он услышал рядом недовольное сопение Клаудии. Она стояла чуть в отдалении, и отчаянно заламывала руки, пытаясь не вмешиваться в разговор.