Тайна Оболенского Университета

Я стала набирать Смирнова, но его номер оказался недоступен. Сразу в голову полезли нехорошие мысли, а вот Лариса вела себя как ни в чем не бывало. Она повезла меня на какой-то полигон, где по знакомству мне должны были провести пару уроков по самообороне. Всю дорогу я не могла найти себе места, но потом, уже на подъезде, мне пришло сообщение, что Дима снова в сети. Конечно, я тут же стала звонить… Он не снимал трубку.

– Лер, ну мало ли что… Он только вернулся в логово этих сектантов, они могли нагрузить его учительской работой…

– Нет! – возразила я. – Тут что-то не то. Я чувствую.

– Леркин, не дрейфь!

Я уже была готова разрыдаться, как мой телефон завибрировал. Смирнов перезванивал сам.

– Алло!

– Лер, я на месте. Все в порядке, но тут много дел.

– Дел? Каких дел? Что-то случилось? Дим, не увиливай! – я сразу поняла по его голосу, что отнюдь не все в порядке.

– Случилось, но не забивай этим голову до завтра. Придерживайся плана, Ланская. Не порть легенду, – строго сказал он, снова превращаясь в Индюка.

– Смирнов, скажи, что случилось! – потребовала я.

– Ничего, Ланская. Занимайся своими делами. Я жив и здоров, как видишь. Поговорим завтра, – отчеканил Дима.

– Индюк, – процедила я.

– Ослица! – это было последнее, что от него услышала. Смирнов разъединился, даже не попрощавшись. Но, к сожалению, как бы я на него ни злилась, не перестала волноваться. Что-то случилось, и это что-то нехорошее, раз Дима так себя повел.

Весь день я была сама не своя. Хотя занятия по самообороне прошли успешно, и я получила не одну похвалу от своих учителей, мои мысли были далеко. Лариса старалась меня подбодрить, но даже у нее это выходило скверно. Мы обе понимали, что уже завтра я получу новый удар.

Вслед за длинным днем терзаний наконец наступило утро моего отъезда. Лариса так вошла в роль таксиста, что, кроме машины с шашечками, где-то раздобыла настоящую фуражку. Правда, ее пришлось оставить дома, поскольку подобного вида таксист точно бы привлек к нам ненужное внимание в Оболенке.

Мы выехали точно по графику и после обеда должны были добраться до моей Alma-Mater. День выдался ненастным. Свинцовые тучи зловеще нависали над землей. Разыгравшаяся метель заслоняла белой пеленой дорогу к Университету, словно предостерегая нас, но желтое такси решительно катилось сквозь снегопад. Чем ближе мы подбирались к Оболенке, тем меньше был снег, и он закончился совсем, когда мы свернули на подъездную дорогу.

– Этот замок Дракулы и есть твой универ? – спросила Лариса, глядя на мрачно возвышавшийся на холме учебный корпус Оболенского.

– Ага. Он самый.

– Неудивительно, что там преподаватели повернутые. Жить в таком месте…

– Это сейчас так кажется, а летом и в ясную погоду Оболенка очень красивая. Фонтан, подстриженные кустики, клумбы…

– Не знаю…

Мы подъехали к главным воротам университетского городка, и я заметила, что на них опущен флаг с гербом Оболенского. Траур. Вот, что скрыл от меня Смирнов. Кто-то умер, и Дима боялся, что я сорвусь из Москвы и примчусь в Оболенку, чем разрушу свою легенду.

– Лер, а у вас заведено встречать гостей похоронным маршем?

– Что?

– Прислушайся.

Лариса выключила магнитолу и приоткрыла окошко. Теперь я смогла различить похоронную музыку. Она доносилась со стороны кладбища, кого-то хоронили именно сейчас.

– Ларис, мне надо бежать!

– Сдурела? Прямо так? А вещи?

– Черт! Чемодан… Езжай прямо, – попросила я, и Лариса нажала на газ. – А теперь притормози. Останови у этого дома.

Лариса припарковалась у папиного особняка. Мы не могли нормально попрощаться, поэтому я только смогла ее поблагодарить за все, когда делала вид, что расплачиваюсь. Как только Лариска дала задний ход, я вбежала по ступенькам на крыльцо, оставила там чемодан, а сама помчалась на кладбище.

Многие студенты уже вернулись с каникул и сейчас медленно двигались в траурной процессии, которую возглавлял ректор. Преподаватели шли следом за Серовым, и я без труда узнала знакомую темную макушку. Дима не оборачивался, да и сейчас я не могла с ним разговаривать. В толпе студентов я отыскала Нилова и стала протискиваться к нему.

– Юр! Юра!

– Ланская? – удивился парень. – Ты успела? Тебе сказали?

– Сказали что? Я… я только с такси. Увидела спущенный флаг, услышала музыку…

– Лер… Идем.

Нилов взял меня под локоть и отвел в сторону к какому-то склепу. Он опустил руки мне на плечи, крепко их сжал и перевел дыхание.

– Лер, Сергей Петрович умер. Мне жаль. Я знаю, вы с ним были в хороших отношениях.

Его слова доносились до моего сознания, как в замедленной съемке. Сергей Петрович Вдовин, наш прославленный библиотекарь, умер. Еще один человек, который отдал жизнь за то, что слишком много знал об Оболенском университете.

50. Снова за дело