Тайна Оболенского Университета

– Вдовин Сергей Петрович, вы арестованы…

3 секунды до выстрелов

Смирнов достал наручники, но библиотекарь хитро улыбнулся и метнул взгляд куда-то в сторону. Проследив за его взглядом, Дима молниеносно отпихнул меня в сторону с такой силой, что я упала на пол. Выстрел!

Пуля попала в балюстраду, и кусок мрамора откололся. В конце зала стоял Серов с пистолетом в руках. Черт возьми, как ему удалось сбежать от ФСБшников внизу?! Выстрел!

Дима попал в него, и ректор стал оседать, зажимая ладонью рану на животе. Он снова стал в нас целиться, и мой возлюбленный приготовился стрелять, но тут с диким ревом на него бросился Вдовин. Библиотекарь навалился на Смирнова, и вместе они попятились к балюстраде… Дальше все происходило, как при замедленной пленке. Я видела, как Дима спиной уперся в мраморный борт, как Вдовин навис над ним. Оба перегнулись через балюстраду. Я вскочила на ноги, но в этот момент библиотекарь сделал резкий выпад, и они вдвоем выпали с балкона.

– Нет!

Мой вопль соединился со звуком выстрела. Тело пронзила острая боль. Я выгнулась в спине, попыталась рукой нашарить очаг боли, но не смогла. Перед глазами потемнело. Неужели это конец?

60. Новая жизнь

В двадцать два часа по Московскому времени во всех окрестных городах начались праздничные салюты в честь Великой победы, но один залп был громче остальных… Теперь Оболенский Университет был стерт с лица земли. Я взглянула в зеркало заднего вида: темное небо вдали озарилось лиловым цветом. Совсем скоро поднимутся клубы дыма, и только тогда жители близлежащих городков поймут, что пришло время вызывать пожарных. Почему-то в этот момент мне вспомнился праздничный фейерверк на студенческом выпускном. Мы стояли на центральной площади у фонтана и смотрели, как разноцветные искры взмывают в небо, рассыпаясь на сотни красочных огоньков. А потом была ночь танцев, на которую я не смогла заставить себя пойти, как бы друзья ни упрашивали…

На глаза навернулись слезы, и я съехала на обочину. Нужно было успокоиться, взять себя в руки и поскорее добраться до дома. Прошло каких-то полчаса, как я уехала из Оболенки, а в воспоминаниях пронеслись долгие месяцы. Не нужно было дальше вспоминать… Не нужно. Или хотя бы что-нибудь хорошее. Вручение дипломов, например.

Это был теплый солнечный июньский день. Исполняющий обязанности ректора Захар Артемович Нилов произнес напутственную речь выпускникам, пообещал отличные рекомендательные письма тем, кто решит продолжать учебу в аспирантуре других университетов, поскольку набора в Оболенку в том году не предвещалось.

– Мы обязательно решим все технические вопросы в течение этого года, и наш Университет вновь откроет двери для абитуриентов, – пообещал Нилов с кафедры актового зала, хотя сам не был уверен, что сможет сдержать данное слово.

– Твой брат такой важный, – прошептала Арина, чуть сжимая Юркину руку.

– Еще бы. Он и не мечтал, что вот так на него свалится вся Оболенка. Теперь Захар у нас в статусе. С этого года вот за докторскую решил взяться.

– Ну и здорово. Я вот им горжусь!

– Ты? С чего бы?

– Балбес, он же брат моего парня! А ты, Лер? – повернулась ко мне подруга, в сотый раз пытаясь изобразить, что все нормально и прошедших месяцев не было и в помине. – Ты гордишься Захаром?

– Да, – натянуто улыбнулась я и опустила взгляд на свои обгрызанные до мяса ногти, делая вид, что меня интересует мой покоцанный маникюр.

– Слушай, Рин, ты что-то слишком уж засматриваешься на Захара, – недовольно пробормотал Юрка. – Скоро ревновать начну.

– И правильно. Чтобы не расслаблялся.

Перебранки Арины и Юры казались такими милыми, что еще немного и сведет челюсть от приторности. Но я была за них рада, хотя не верила, что из их романа выйдет что-то серьезное. И зря! Прошло пять лет, а они до сих пор вместе.

В некотором смысле их отношения начались благодаря мне. Если бы после штурма университета я не попала в больницу с тяжелым огнестрелом, они так и не увидели бы друг в друге то, чего не замечали раньше. Тогда все боялись, что я умру, да и мне самой не хотелось поправляться. Шрамы от пуль до сих пор красуются на моем теле, напоминая самую страшную ночь в моей жизни.

***

– Валерия! Валерия, вы меня слышите? – надо мной склонился средних лет мужчина с недлинной седой бородкой в забавных круглых очках. Я не знала, кто это, и не понимала, что происходит. – Валерия, вы слышите меня? Моргните, если слышите.

Я слышала этого человека и даже могла ответить, но почему-то никак не получалось что-либо сказать. Я моргнула, как он просил, а потом отвернулась, чтобы хоть как-то избежать его пронизывающего взгляда. Светло-зеленые стены, огромное окно со старыми жалюзи, какая-то ширма… Больничная палата. Я лежала в больнице, но почему, никак не могла вспомнить.