Тайна озера Кучум

Молчит Кучум. Где-то в стороне спокойно нахохлились во­

роны. Подобный знак — что согласие Великого Духа на просьбу

охотника. Засуетился Загбой, вытащил пальму, стал рубить снег,

а сам спокойно лопочет себе под нос:

— Мы пыстро, мы чичас. Только тостаием рукавицу и уйтём, —

а сам украдкой шепчет Асылзаку: — Что стоишь, как гнилой

пень? Давай, копай. Нато росомаху тоставать...

Понял юноша хитрость учителя, схватил пальму. Рубят плот­

ный снег топорами, выкидывают его взад себя, только комья

мелькают. Асылзак сбоку от Загбоя, хочет его заменить, но тот

не пускает вперёд, оставляя самую тяжёлую работу для своих

рук.

А вот и росомаха. Завалилась мохнатым мешком на дно норы,

бесполезно оскалилась, глаза остекленели, а у самого уха рва­

ная рана. Меткая пуля следопыта принесла зверю мгновенную

смерть. Потянулся эвенк рукой, схватил за палевую шубу лёгкую

добычу, подал в руки Асылзака, шепчет негромко:

— Клади в котомку, завязывай здесь, наверх не показывай.

Понял юноша, согласно кивнул, достал сверху кожаный ме­

шок. Осторожно оглянулся по сторонам — нет ли поблизости

злых духов — и быстро спрятал росомаху к соболям. Когда за­

вязал котомку, вопросительно взглянул: ну что теперь, пошли

назад? Но тот даже не посмотрел в его сторону, продолжает

рубить снег и выкидывать его на Асылзака. Юноша удивился,

зачем Загбой копает яму дальше? Росомаха в мешке, что, может,

там, внизу ещё какая-то добыча притаилась? Ах да, надо же до­

стать рукавицу. А Загбой молчит, упорно работает, добираясь

всё глубже к земле. Парню ничего не остаётся делать, как по­

могать.

Вот наконец-то следопыт остановился, что-то прочистил

рукой и застыл камнем. Асылзак в нетерпении:

— Што там?

Подался вперёд, посмотрел из-за спины Загбоя вниз. В тем­

ноте не сразу смог разобрать. Какие-то чёрные или бордовые

куски. Может, камни... или опять лошадь мёртвая. Присмотрелся

внимательно и... замер от ужаса. Под ногами Загбоя лежат два

изъеденных человеческих трупа.

96

ТАЙНА 0 3 6 Р А к у ч у м

АГАФОН

Дружно звякнуло тонкое железо. Агафон выставил на при­

лавок в ряд шесть кружек, с хитрой улыбкой выхватил из ящика

гранёную четверть крепкой водки, содрал ножом сургуч, ловко

ударил ладонью по дну бутылки, выбил пробку. Говорливым

ручейком зажурчала по посуде горячительная жидкость из

кружки в кружку. Налил всем поровну, по половине. Закончив

разливать, отставил в сторону бутыль, взял крайнюю посудину,

предложил всем поддержать:

— С удачным окончанием охоты, Калтан!

Невысокого роста, с залоснившейся, скомканной бородой

хакас сверкнул глазами, растянул на плоском лице довольную

улыбку, обнажив на голове патлатую шевелюру густых волос,

сорвал с головы заношенную соболью шапку, живо протянул за

водкой грязную руку:

— Пасипа, трук Кафон! Карашо сополя топывали. Пелки

много, лиса, колонок есть. Торговать путем.

Проворная рука Ченки схватила свою дозу спиртного. Желая

задобрить гостя, торопливо затараторила:

— Калтан — кароший окотник! Много зверя допыл, всегда

к нам на покруту ходи. У Агафона лавка кароший, много добра,

всё что надо тает.

Следом за ними разобрали кружки остальные: добродушная,

несколько перепуганная или, скорее всего, забитая жена Калтана

Наталья, широкоплечий восемнадцатилетний сын Харзыгак и не

пропускающий такого удобного момента Иван.

Дружно выпили. Хакасы шумно задышали, едва не задохну­

лись от крепкой водки. Калтан схватил ковш с водой, Наталья

замахала руками, Харзыгак вытаращил остекленевшие глаза.

Ченка громко захохотала, схватила с прилавка солёного ха­

риуса, стала учить друзей, как надо закусывать. Агафон и Иван

молча крякнули, не поморщившись, и стали посмеиваться над

гостями.

Агафон спокойно крутил усы, гладил бороду и удовлетво­

рительно крякал в кулак. Иван закурил самокрутку. Ченка бес­

перебойно лопотала о своих хозяйских делах, о прошлогодней

97

ВЛАДИМИР ТОПИЛИН

покруте Калтана и ещё о многом другом, что может взбрести

в голову подвыпившей женщине, когда у неё развязывается язык.

Хакасы проворно намазывали на хлеб икру, мёд, сахар, клали

поверх дольки нечищеного чеснока, едучего лука, заливали

весь «деликатес» сгущённым молоком и, не морщась, уплетали

щедрое угощение хозяина лавки.

Агафон ухмылялся: «Жрите, чалдонское отродье, пока я доб­

рый. Завтра за всё вычту». А сам тем временем разлил по кружкам

ещё.

— Ну что, дорогие гости. — И широко развёл руками. — При­

глашаю!

Никто не отказался. Все выпили по второй, уже не закусывая,

перебивая друг друга, заговорили на разные голоса.

Агафон понял, что пришло его время, задумчиво почесал за­

тылок, медленно, нараспев заговорил:

— А что, Калтан, долг-то принёс?

— Как же! — воскликнул осмелевший охотник. — Калтан

никогда не врал. Всегда долг отдавал. Так, Ченка?

Тунгуска утвердительно закачала головой, искоса поглядывая

на водку:

— Калтан кароший друг. Сказал, стелал. Никогта не врал.

Хакас строго посмотрел на жену, топнул ногой:

— Натаська! Тавай котомку!