Тайна проклятого озера

– Ты в порядке… – прошептала она, чувствуя, как горячие слезы скапливаются в уголках глаз.

– Я пообещал не делать глупостей, если Маркус покажет, где ты. – Он теснее прижал ее к себе. – Учитывая, что я сейчас здесь, он согласился.

Водяная петля опустила Аттину в расщелину. Она подбежала к ним, сведя на нет возможность продолжить этот разговор.

Огонь окружил их широким кольцом, давая достаточно света, чтобы Вейсмонт могла окинуть Джил быстрым взглядом. Она тут же принялась за дело.

– Все будет хорошо, – тихо произнес он. – Мы обязательно что-нибудь придумаем.

Глава 27 Время благодарности

Он пришел на прощание, не мог не прийти.

Приземистая церквушка, старое кладбище, заросшее травой и цветами. Дорогие машины и бесконечный поток людей в черной одежде.

Гвен стояла рядом с матерью, бледная, сосредоточенная, вуаль прикрывала красные заплаканные глаза. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: горе еще больше разобщило их. Мать и дочь казались совершенно чужими друг другу.

Он не хотел оставлять Гвен одну.

Миранда Коллингвуд заметила его сразу же. Взгляд, полный презрения, словно окатил его водой из грязной лужи. Он словно вернулся в прошлое. Вспомнил давно позабытое чувство скованности: чрезмерно облегающие брюки, туго сидящий жилет, шейный платок, намотанный до самого подбородка. Он успел напрочь забыть, как же это было неудобно. И этот взгляд. Ничуть не изменившийся за два столетия.

Тогда тоже были похороны. Эдмон Гатри-Эванс погиб на дуэли. Был вызван Томасом Элиотом и погиб, защищая свое доброе имя. Тогда-то Ида и поклялась поддержать Барлоу, если он когда-нибудь перейдет дорогу Коллингвудам.

После гибели Айрис разум его помутился. Он хотел одного: умереть вслед за ней – и даже не подумал, что Ида Гатри-Эванс исполнит свою клятву, сопроводив его даже по дороге на им же созданный эшафот.

Вот только одного Юлиан Барлоу не учел: что восстанет изо льда Про́клятого озера, связанный Договором, и бессмысленная гибель Иды Гатри-Эванс ляжет на его совести тяжелым грузом.

Миранда Коллингвуд решительно шагнула вперед.

– Как ты посмел прийти сюда?! Одно твое присутствие оскорбляет это место! – Ей необходимо было выплеснуть свою злобу, свою боль, и Юлиан сомневался, что она смогла бы найти более подходящую кандидатуру.

Близкие и дальние родственники потомков пяти Старших семей оборачивались к ним. Тети и дяди, кузены и племянники Коллингвудов, Дэвисов, Гатри-Эвансов и Вейсмонтов глазели на него с неприкрытым любопытством, словно позабыв, зачем они вообще тут собрались.

– Кто это?

– Неужели… Барлоу?

Шепотки доносились со всех сторон, заставляя Юлиана поежиться.

– Кто это?

– Неужели… Барлоу?

Он взял бокал и обернулся. И сразу увидел ее. Взгляд его оказался прикован к изящной фигуре, словно излучающей свет. Белое с золотом муслиновое платье с высокой талией, белые перчатки. Ее прическа, вопреки моде, была слишком короткой, белые волосы были подхвачены лентой и едва доставали до плеч.

Айрис Габриэлла Льюис Коллингвуд в тот вечер казалась совершенством.

Он хотел увидеть ее, наследницу злейшего врага, хоть раз, прежде чем будет замкнут Круг… и оказался не готов к этой встрече.

– Барлоу не танцуют с Коллингвудами.

– Давайте изменим это правило…

– Мама! – Гвен была на грани истерики. – Как ты можешь…

– Умолкни! – оборвала ее Миранда Коллингвуд, которую язык не поворачивался назвать матерью в такой момент.

Бокал выскользнул из пальцев Юлиана и разбился, забрызгав вином белое платье принцессы Коллингвуд, той, что жила лишь в его воспоминаниях. Как ни старался, Юлиан не мог вспомнить лицо Айрис. Словно в шутку, воображение упрямо дорисовывало Гвен Коллингвуд.

Юлиан пожалел, что поддался порыву и пришел сюда. Вероятно, стоит уйти и не оскорблять покойника базарной склокой. Илай не вызывал у него особой симпатии, но он был частью Круга и принимал его, чего не скажешь о Коллингвудах, живших до него.

– Барлоу – Старший в Круге.

Юлиан и не заметил, откуда вынырнул Райден Дэвис.

– Круг замкнут, – подтвердил Амир Гатри-Эванс, приближаясь к ним. – Формально главенство в Совете должно перейти к нему, но мы оставим все как есть, чтобы не поднимать шума. Вам стоит поступить так же.