Тайна шляпы с сюрпризом

А я тем временем соображала, как, оставаясь благоразумной, оказаться на третьем этаже, чтобы увидеть забавную сцену, когда пани Моника станет выбрасывать швейцара за двери вместе с корзиной ярко — красных роз. Оказалось, нет ничего проще, стоит лишь притвориться, что ты дочь докторши из Жешува, которая вот уже две недели оплачивает бешеные счета за номер — люкс. Все прошло для меня легко, тем более, что мой наряд не вызывал подозрений.

Вскоре я оказалась на третьем этаже и тихо, на цыпочках, подошла к двери двадцать третьего номера. Я ждала, когда темно — синий форменный пиджак вылетит из номера вместе с позолоченными пуговицами и ярко — красными розами, а пани Моника крикнет: "Прошу передать тому господину, чтобы не надоедал мне. Я отвергаю его ухаживания. Мне дороги мои достоинство и честь!"

Увы, все было не так. Из номера вышел швейцар с довольным видом (наверно, получил еще двадцать злотых), а корзину и записку оставил в номере у аферистки, выдававшей себя за кого — то другого. Хорошенькая история! От меня не захотела принять, а от швейцара взяла! Нет у нее ни достоинства, ни чести. Однако три розы все — таки легче выбросить, чем целую корзину.

Итак, я обманулась в своих ожиданиях, но это было на третьем этаже, а на четвертом разочарование прошло. Я все еще выдавала себя за дочку докторши из Жешува, и мне самой представлялось, что я две недели живу в гостинице "Под тремя парусами". Я не знала только, какой номер занимает Франт. Мне казалось, что тридцать третий.

Шляпа в шкафу

В тридцать третьем номере вместо Франта я увидела горничную, чистившую пылесосом ковровую дорожку. Подойдя к ней, я вежливо спросила:

— Скажите, пожалуйста, какой номер занимает такой элегантный мужчина с трубкой?

— Наказание божье, — проговорила горничная, не прерывая работы.

— Простите, пожалуйста, я спрашиваю не о каре господней, а о щеголеватом мужчине с трубкой.

— Руки отваливаются, — ворчала горничная. — Целый день только вкалываешь и надрываешься. Эта горилла из тридцать четвертого снова оставил мокрый плащ, и мне опять пришлось натирать в номере пол.

— Извините, — робко повторила я.

— Говори громче, а то не слышно. У меня от этого шума уши заложило. — Она выключила пылесос, и ненадолго установилась тишина. Стало слышно, как в трубах журчит вода. Я в третий раз повторила свой вопрос.

— А — а, этот инженер из Варшавы… Так надо было сразу… — Она присмотрелась ко мне внимательней. — А что тебе от него нужно?

Если бы я сама это знала, то смогла бы придумать для нее какой — то ответ. Однако ничего не приходило в голову, и я рассказала о случае с цветами. Такие истории нравятся всем женщинам, а эта просто обожала их.

— Наказание божье, — смеялась она, — кто же это отсылает розы, а потом снова их принимает? В этом что — то есть. Она его водит за нос, а он по уши влюблен. Виданное ли это дело?

— Я видела это своими собственными глазами, — коварно прошептала я, — и потому хотела бы знать, в каком номере он проживает.

— В тридцать девятом. Порядочный человек и аккуратный. После него даже не нужно убирать. А есть такие… наказание божье… Хуже всех эта горилла. Один раз оставил открытым кран, и комнату залило водой. А сейчас опять приказали наводить чистоту аж до блеска, сдается, седьмого приезжают какие — то иностранцы. Кажется из Швеции.

— Седьмого? — переспросила я. Что — то знакомое мелькнуло в сознании, вспомнилась телеграмма. СПЕ…… НА…ЕТСЯ СЕД…ГО ТМ ШЛЯПА ПОЛНАЯ ДОЖДЯ… "Седьмого ТМ. Это, наверно, седьмого текущего месяца. Но что общего у шляпы, полной дождя, с туристами из Швеции?" — подумала я и тут же спросила: — Не видели ли вы у того щеголя с трубкой летней поплиновой шляпы?

Она была так захвачена милыми сплетнями о пани Монике и о розах, что сразу же вспомнила.

— Летняя шляпа, говоришь? Такая бежевая? А — а, есть… — Она хихикнула. — Наказание божье, тут льет, как из ведра, а он шляпу держит в шкафу. Виданное ли дело?

Мы еще немного посплетничали о цветах и итальянских шелковых галстуках, а потом я внезапно попросила ее:

— Не могли бы вы показать мне эту шляпу? Страшно интересно, как она выглядит!

— Шляпа как шляпа, — сказала горничная, пожимая плечами, — обыкновенная.

— Нет, — возразила я. — Она может стать необыкновенной, если это та самая шляпа, которая мне нужна…

От нескрываемого любопытства у горничной округлились глаза.

— наверно, все это вздор, но если тебе очень нужно, могу показать, как только пан инженер выйдет из комнаты. — Она вдруг всплеснула руками. — Наказание божье! Я тут болтаю, а работа стоит.

Она включила пылесос, громкий вой которого помешал услышать, как из своего номера вышел Франт. Только увидев над собой незажженную трубку, я поняла, что попалась. Я не могла больше притворяться, что не замечаю его, и в знак приветствия сделала книксен.

— Добрый день! Вы как, не разорились? Я видела эту корзину ярко — красных роз. Пани Плошаньская будет очарована.

Остановившись, он вынул изо рта трубку и, окинув меня пронизывающим взглядом, покачал головой.

— Что ты здесь делаешь?