Тайна шляпы с сюрпризом

— Не всегда шляпа старая, — добавила я. — Иногда старая шляпа может быть новой, особенно в субботу.

Бородач недоверчиво поморгал.

— Что ты плетешь? Что это за чушь?

— И очень, очень ценной, — закончила я, рассчитывая полностью ошеломить собеседника.

Но вместо того, чтобы впасть в отчаяние и обо всем мне рассказать, он схватился за голову.

— Спасите! — вскричал он, расхохотавшись. — Мне показалось, что ты рассудительная девочка, а в действительности у тебя ветер в голове. — Он заботливо взглянул на меня. — Деточка, может быть, у тебя поднялась температура?

Интересно, как только я заговариваю о шляпе, все тотчас же полагают, что у меня повышена температура. Уж не сговорились ли они между собой?

— Нет, у меня ровно тридцать шесть и шесть, — вызывающе произнесла я. — Можете проверить. А шляпа… я была бы весьма признательна, если бы вы показали ее мне.

— Да пожалуйста, — весело согласился он и, подойдя к окну, снял висевшую на оконной ручке поплиновую шляпу. Мне почудилось, что она волшебным образом возникла из ничего, ибо до той поры я совсем ее не замечала, хоть она висела прямо передо мной.

В темной комнате все вдруг показалось таинственным и странным.

— Тебе она нравится?

— Даже очень, — насмешливо ответила я.

— Тогда можешь взять ее себе.

Я думала, он станет увиливать, выкручиваться, а он — как благородный шериф с золотым сердцем: "Пожалуйста, если нравится, возьми".

В первую очередь я решила осмотреть подарок. Странная шляпа — с виду старая, а на самом деле новая, только очень грязная и измятая и к тому же влажная и тяжелая. Я заглянула внутрь, под кожаный отворот. Газеты, к сожалению, не было. Не было и инициалов, что вселило в меня надежду. Газетную прокладку можно вынуть и выбросить, а инициалы, нанесенные тушью, нелегко стереть. И еще кое — что! На подкладке имелась фирменная марка "Мешковский — Варшава". Значит, изготовлена в Варшаве, как и шляпа пана Коленки! "Она или не она? Она или не она?" — снова и снова спрашивала я себя, но не находила ответа.

Бородач стоял рядом, внимательно приглядываясь.

— Что ты там ищешь? — полюбопытствовал он.

— Да так… просто рассматриваю.

— Я же сказал, можешь взять ее себе.

— Спасибо, — прошептала я. — Ненадолго позаимствую ее и сразу же верну.

— Мне она не нужна.

— а в чем вы будете ходить на пляж? Я видела вас там в шляпе.

— Э, да обыкновенная блажь… — засмеялся он.

"Видно, хочет от нее избавиться", — подумала я и решила, взяв шляпу у бородача, показать ее виолончелисту. Интересно, признается ли тот, что это его шляпа?

— Хорошо, — согласилась я, — возьму у вас шляпу и верну завтра.

— Любопытно, — произнес он, пожимая плечами, — почему ты не возьмешь ее себе, а хочешь обязательно вернуть?

— Э, обыкновенная блажь… Может, кому — нибудь пригодится.

— Не думаю, чтобы кому — нибудь пригодилась поношенная шляпа.

— С этими шляпами никогда ничего не известно…

Я хотела, но не успела добавить что — нибудь такое, что вконец бы его запутало. Сильнейший порыв ветра внезапно распахнул окно и поднял в воздух бумаги с письменного стола. Несколько листков, кружась, опустились на пол. Мы бросились наводить порядок. Бородач закрыл окно, а я, ползая на коленках, подобрала бумажки и, сложив их в маленькую пачку, подала ему. Он тщательно подровнял ее и положил на стол, прижав плоским камешком.

— Под креслом остался еще один листок, — подсказал бородач, показывая на пол.

Я подползла на коленках к креслу и, достав из — под него небольшой листок, внимательно к нему присмотрелась. Мне показалось вначале, что это рисунок декоративной цепочки, но тут в звеньях цепочки я увидела буквы: ОН — СН2 — СН2 — ОН…

— Какой странный рисунок, — сказала я, протянув листок бородачу.

Тот взглянул на меня, потом на листок и загадочно усмехнулся:

— Смотри, — с воодушевлением произнес он, — на этом небольшом листочке уместился конечный результат расчетов, изложенных в этой куче бумаг. — Он показал на письменный стол. — Результат моего многолетнего труда.

— На таком маленьком листочке? — прошептала я.

— Да, моя милая. Порой, чтобы отыскать горстку золота, приходится перелопатить уйму песку.

— А что означают эти буковки? — несмело продолжила я.

— Это волшебные знаки, — добродушно усмехнулся он.

— А мне кажется, что это какие — то химические символы. Я знаю, что Н2 О — это вода, С — это углерод.

— Превосходно! — рассмеялся бородач. — Пятерка по химии!

— Так вы… вы химик?

— Нет, моя дорогая, я алхимик, — весело пошутил он. — Из углерода, водорода и кислорода я могу создать нечто более ценное, чем золото.

— Это страшно интересно, — с изумлением и восторгом прошептала я. — Хотелось бы знать, как это делается.

— Ты мне очень нравишься, и я бы охотно тебе объяснил. Но для понимания этих чудес необходимы основательные знания в области химии.

Тут я подумала, что, когда вырасту, мне лучше стать не благородным шерифом, а алхимиком, который из углерода, водорода и кислорода создает нечто более ценное, чем золото. И пожалела, что не получила основательных знаний по химии…