Тайна спиритического салона «Нить Ариадны»

Он посмотрел в инструкцию. Введите фамилию, имя, отчество… Пожав плечами, он ввел, тыча указательным пальцем: «Новожилов Иван Мартемьянович». Далее инструкция требовала год рождения и адрес. Он ввел. Затем, как требовал третий пункт инструкции, он нажал на большую зеленую кнопку… Машинка ожила. В ней закрутились какие-то блестящие медные шестереночки, экран замигал и начал показывать радужные мерцающие круги – словом, это уже было интересно, хотя и страшновато… Но тут машинка испустила приятную мелодию, шестеренки остановились, а на экране возникла надпись: Коломникова Евдокия Гурьяновна, Апраксин переулок, дом 3.

Совершенно ошарашенный Новожилов в недоумении смотрел на странный результат его эксперимента. Затем, записавши имя и адрес на клочке бумаги, запер машинку в служебный сейф и торопливо вышел из департамента…

***

Когда Полежаев вышел из английского посольства, был уже поздний вечер. Служебный экипаж он отпустил и теперь собирался взять извозчика, но вдруг услышал сзади торопливые шаги и жалобное:

– Sir, excuse me, would your so kind…

Он оглянулся. За ним, скользя ботиночками по снегу, семенила та самая мисс Хадсон, лопоча что-то на английском, которого он совершенно не понимал. Глаза ее имели выражение самое жалобное, и она пыталась цепляться за его рукав.

– Что вам угодно?

Англичанка со страшной скоростью затараторила что-то по-своему, но весь ее вид, ее умоляющий, жалобный голосок – все это без слов объясняло простую истину: в посольстве она никому не нужна, и теперь, когда Полежаев предъявил ее господам из посольства, и господа из посольства убедились, что она жива – ее попросили на выход…

– Садитесь, – вздохнул Полежаев, помогая даме сесть в пролетку, – отвезу вас к Белкиным, а там видно будет…

Англичанка благодарно всхлипнула. Пролетка неслась сквозь сумеречную синеву улиц, качаясь на рессорах. Полежаев покосился на даму и покачал головой. Он представил, каково ей – в чужом городе, одной, не знающей языка и без копейки денег, и ей-богу, в суровую душу нашего героя постучалось сострадание…

Ну, а дальше все пошло именно так, как Полежаев и предполагал. Мадам Белкина категорически отказалась принять проштрафившуюся гувернантку обратно; ее вещи – скромный саквояжик – были ей выданы, но это и все. Славинька и Верочка, наблюдавшие за всем этим в щелку двери, только переглянулись. А затем Верочка решительно выступила вперед.

– Папенька, а можно мисс Хадсон у нас переночует? Ей же все равно идти некуда…

Полежаев посмотрел на дочь и прищурился. Он слишком хорошо знал свою дочурку…

Он кивнул. Тогда Верочка, решительно выступив вперед, заявила гувернантке, стоявшей с потерянным видом:

– Lady, taking into account your distress, I am ready to shelter you in my house. But – on my terms. I demand to respect the rules of our house.

(Леди, принимая во внимание ваше бедственное положение, я готова приютить вас под своей крышей. Но на моих условиях. Я требую уважать правила нашего дома).

***

Дознаватель Новожилов меж тем шел домой, пребывая в приятной эйфории. Впервые за много дней у него было замечательное настроение. Наведавшись в Апраксин переулок, он обнаружил по указанному адресу молодую вдовушку исключительно приятной наружности. Была она полненькая, как раз совершенно во вкусе Новожилова: он любил дам в теле. Глаза ее, ярко голубые, были широко распахнуты навстречу всему сущему, с выражением этакой трогательной наивности, что тоже ему пришлось по вкусу. Ни о каком салоне спиритических искусств она не слыхала, зато угостила нашего дознавателя пирогами с вязигой, с осетриной, с брусничным вареньем, а еще с капустой, печенью и яблоками. Далее пошли блинчики с припёками, а он, поедая пироги, все смотрел на чудные голубые глазки, и понимал, что остаться бы тут насовсем – и не надо ему никакого другого счастья…

Одно теперь он знал точно. Он еще и еще раз придет по этому адресу. И цветочков принесет. И предложение сделает. И женится на своей Евдокии, Авдотьюшке, Дусеньке… Единственным беспокойством, омрачавшим его светлую радость, был вопрос – что же означало странное поведение машинки и почему она указала ему именно эту даму? Что это вообще значит, господа хорошие?

***

Гувернантка, отведенная в комнатку, сидела на кровати и тихо плакала.

– Возьмите себя в руки, мадам, – посоветовала Верочка весьма жестким тоном.

Не судите строго малышку, дорогой читатель. Просто девочка уже понимала, что задача перед ней стоит нелегкая…

– Жизнь так несправедлива, – простонала дама, и уставившись на Верочку, спросила строго: – А вам, как я понимаю, уже пора спать?

– Пора спать мне или нет – в этом доме решаете не вы! – рявкнула Верочка, – а жизнь иногда очень даже справедлива!

– Но разве я не пыталась изменить этот мир к лучшему? – из глаз миссис Хадсон полились слезы. – Я пыталась быть добра ко всем, кого я встретила на пути… и вот…

Верочка фыркнула, а затем отчеканила жестким тоном: