Тайна старого чердака

— Абсурд, — заявил я. — Две линии электропередач, идущие в одном направлении, будут дублировать друг друга. А поскольку мне непонятен смысл задачи, пусть ее решает тот, кто эти столбы и поставил, например, Чубайс. Я отказываюсь в этом участвовать.

— И напрасно, — сказал Ватсон, но уже не так скрипуче. — Это простая школьная задачка, причем тоже на наименьшее общее кратное. Напрягись, а то придется обращаться к Клаве, а это, в общем-то, позор, дискредитация дедуктивного метода. И поторопись — до встречи остался ровно час.

Интересно, все учителя математики становятся с течением времени такими вредными? Размышляя над этим, я как-то незаметно для самого себя решил и эту задачу. Возможно, начинало сказываться благотворное влияние Клавы Козловой.

— Первые два столба встретятся на отметке 900 метров, — объявил я с сознанием выполненного долга.

— Как же ты успел? — удивился Кирилл. — Скажи общее кратное!

— Без арифметики обошлись, — поставил я Ватсона на место.

— Как же так?

— Дедуктивный метод. Слышал о таком? Вот, представь себе — в поезде, только что отправившемся со станции, произошло преступление. Человека выбросили из окна. Известно только, что произошло это в месте, где встречаются столбы двух линий электропередач. Что делать? Применяем классическое дедуктивное умозаключение: если известно, что столбы когда-то встречаются, то по законам логики это должно произойти, когда старые столбы наверстают расстояние, отделяющее их от новых, то есть 15 метров (60–45=15). Ясно, что произойдет это через 15 новых столбов. Умножаем 60 на 15, получаем 900 метров от пункта отправления. Теперь проверяем, будет ли находиться на этом месте и старый столб. Делим 900 метров на 45 (расстояние между старыми столбами) и получаем ответ: на 900 метре будет находиться 20-ый по счету старый столб, зачем-то поставленный на этом месте Чубайсом. Вывод: на 900-ый метр железной дороги можно вызывать милицейский патруль.

— Уж, скорее, "Неотложку", — задумчиво произнес Ватсон. — Подбирать раненного, а кто его выбросил, все равно неизвестно.

— Так он сам скажет, — успокоил я Ватсона. — Когда его найдут.

После блестящего решения двух математических задач повышенной сложности (цитирую доклад Ватсона маме) мы были отпущены "на все четыре стороны, но чтоб в девять часов уже спали" (цитирую маму).

Прежде чем покинуть родительский дом, я не отказал себе в удовольствии в чисто педагогических целях, небольно щелкнуть по носу Асю, вертевшуюся у нас под ногами в безумной надежде, что мы возьмем ее с собой.

— А вас ждет ваша любимая передача "Спокойной ночи, стукачи", извини, малыши. Учись у Хрюши и Степашки, как ведут себя порядочные животные, извини, дети.

К чести Аси надо сказать, что она восприняла мое напутствие как должное. Проводила нас до ворот и, помахав нам рукой, побрела к дому.

Глава 11. Под сенью пушкинских лип

Несмотря на вечерний час, в Архангельском клубился народ. Лотошники не торопились сворачивать свои палатки. Догуливали шумные свадьбы. Невесты в развевающихся фатах снимались на фоне Пушкина в позах манекеньщиц. Женихи, курившие у входа, фотографировались с друзьями перед взятыми напрокат десятиметровыми голливудскими лимузинами, украшенными розовыми лентами и куклами на капоте. Словом, жизнь кипела, переливаясь через край.

Клава, в отличие от нас, легко и естественно вписалась в эту пеструю безалаберную толпу ("угар НЭПа" — цитирую деда). Помогла невесте подколоть открепившуюся фату, переглянулась с незнакомыми мальчишками, фланировавшими в опасной близости от нее, и, наконец, потребовала мороженое. В летний театр мы, разумеется, не пошли — со скамейки в липовой аллее, на которой мы устроились (в конце ее стоял бюст Пушкина), оркестр и так было прекрасно слышно.

— Клава, — начал Кирилл, когда мороженое было съедено. — Мы пригласили тебя в качестве консультанта по очень важному и совершенно секретному делу.

— У вас все дела секретные, шерлоки холмсы несчастные, — легкомысленно заявила Клава. — Только потом почему-то их вся школа обсуждает.

Словом, начало разговора, на который мы возлагали такие надежды, было скомкано. Впрочем, взглянув на наши помрачневшие лица, Клава сменила тон.

— Ладно, не обижайтесь, — сказала она ласковым голосом, который всегда действовал на нас безотказно. — Выкладывайте свои секреты.

Наш взволнованный, но местами немного сбивчивый рассказ о событиях последних дней (Ватсон, как обычно, своими бессмысленными комментариями нарушал стройную логику моего изложения) Клава выслушивала с возрастающим вниманием. Вскоре она уже перебивала меня не менее бестактно, чем Ватсон. Особый интерес у нее почему-то вызвал кот Мюрат.

— Ой, не нравится мне этот котяра, — восклицала она каждый раз, когда речь заходила о его подвигах. — Ой, не нравится. Какой-то он весь фальшивый.

— Но ведь факт, что это он нашел саквояж, — вскричал Ватсон, — мы сами видели.

— Ну, и что? — спокойно отвечала Клава. — В театре Куклачева коты еще не такое выделывают. Когда знают, что за это им дадут что-нибудь вкуснененькое.