Тайна старой крепости

Самый смешной номер выполнял на арене клоун Топс. Возвышаясь над всеми, он выходил на манеж на ходулях, спрятанных под неимоверно длинными брюками, из – под которых высовывались огромные башмаки. Дети, приходившие в цирк, считали его настоящим великаном, в чем их убеждал не только рост клоуна, но и его мощный голос.

Специально для него соорудили огромный велосипед, на котором Топс гордо разъезжал по манежу под гомерический хохот зрителей. Когда он потом слезал с велосипеда, на арене появлялся маленький человечек, жаждавший передать великану срочное сообщение. На манеж выносили лестницу, которую приставляли к клоуну. Человечек молниеносно вскарабкивался на нее и с важным видом беседовал с великаном. Цирк содрогался от хохота зрителей.

В действительности же Топс был забавным маленьким человечком и большим шутником. И совершенно невозможно было понять, как такое щуплое тело могло рождать столь мощный голос.

– Он специально выучился ходить на ходулях, чтобы дорасти до своего голоса, – сказал Педро. – Во всяком случае, он сам так утверждает.

Если фигура Топса вызывала у Джека неизменную улыбку, то за шпагоглотателем Холой он не мог наблюдать без содрогания. Хола ухитрялся засовывать длиннющую шпагу в глотку до самой рукояти. Он откидывал голову назад и медленно погружал шпагу внутрь.

– Я еще могу понять, как он глотает ножи и кинжалы, – говорил Джек. – Он, собственно говоря, не глотает, а только засовывает их в глотку. Но как он проделывает это с такой длинной шпагой? Меня прямо тошнит, когда я наблюдаю за ним.

Педро смеялся.

– Я познакомлю тебя с Холой, – пообещал он. – Может быть, он раскроет тебе секрет своего трюка.

Однажды вечером мальчики отправились в гости к шпагоглотателю в его ярко – желтый фургончик. Педро представил Джека. Хола был с длинным тощим молодым человеком с печальными глазами. Педро заговорил с ним по-немецки. Тот кивнул, слабо улыбнулся и поманил мальчиков в глубину фургона. Джек увидел большой стенд, на котором были закреплены ножи, кинжалы и шпаги всевозможных размеров. Он ткнул пальцем в самую длинную шпагу.

Хола взял ее в руки, откинул назад голову и медленно погрузил клинок в глотку, пока снаружи не осталась одна лишь рукоять. Джек не сводил с него изумленных глаз. Как он это проделывает?

Хола вытащил шпагу из горла, меланхолически улыбнулся и подал ее Джеку. И тут Джек наконец сообразил, в чем заключался трюк. Шпага не была монолитной, она состояла из нескольких звеньев, так тщательно пригнанных одно к другому, что это было совершенно незаметно. Нажатием на скрытую в эфесе кнопку зажим распускался, и звенья начинали задвигаться одно в другое, пока шпага не укорачивалась до размера кинжала. Хола искусно и незаметно сокращал ее размеры, а со стороны казалось, что клинок сантиметр за сантиметром исчезает в его глотке.

Сделав это открытие, Джек успокоился. Хола позволил ему нажать на маленькую кнопку и посмотреть, как функционирует механизм.

Да, в цирке было много интересного, и Джек находил настоящее удовольствие в их кочевой жизни. Однако его жизнь омрачалась озабоченностью за судьбу Люси и других ребят. Скорей бы добраться до Боркена! Если его путешествие затянется, может статься, что освобождение придет к ним слишком поздно.

И все – таки Джек решил не покидать циркачей. Лучшего укрытия ему все равно не найти. Если он в одиночку отправится через чужую страну, то рано или поздно наверняка угодит в руки полиции. А в окружении этой пестрой компании он был в безопасности. Только бы цирк передвигался немного быстрее! Его задача оставалась прежней: по прибытии в Боркен попытаться проникнуть в крепость.

У ЦЕЛИ

Джек с радостью ухватился за возможность заработать с Кики немного денег. Педро помог ему соорудить маленькую трибуну с золоченой перекладиной, и Кики гордо уселся на ней.

– У тебя такой вид, будто ты восседаешь на троне, – со смехом сказал Джек. – Принц Кики, самый умный попугай на свете! Ну, а как насчет того, чтобы чего-нибудь спеть?

Кики не надо было упрашивать. Он всегда был готов к демонстрации своих талантов. А аплодисменты публики только подогревали его энтузиазм. Вскоре повсюду заговорили о замечательно умном попугае. Его трибуна вечно была окружена толпой людей, что в конце концов вызвало ревность Фанка, укротителя медведей.

Кики радостно и беззаботно распевал свои песни. Таури-гессианцы слушали его с восхищением. Они не замечали, что он путал рифмы или перевирал слова, поскольку все равно никто из них не знал английского. Особый восторг у них вызывало то обстоятельство, что попугай никогда не затруднялся с ответом на любой вопрос, выкрикиваемый из толпы. А то, что никто не понимал его ответов, нисколько их не заботило.

– Тиккопуллинваллиху? – спрашивал, к примеру, мужчина из публики.