Тайна старой усадьбы

— Ты не сердись, милый, и не брани меня; у меня нет от тебя секретов, но, когда я бываю на площадке одна, мне всегда кажется, что там есть еще кто-то, который смотрит на меня и которого я не могу увидеть, и мне становится так страшно, так страшно, что я готова бежать оттуда со всех ног и закрыв глаза.

— Ну, а когда с тобой бывает Параска? — спросил я.

— Тогда мне нисколько не страшно; мы плаваем, шалим, бегаем и ничего, но без Параски я туда ни за что не пойду; и знаешь, в первый раз я испытала это ощущение еще в тот вечер, когда мы с лодки видели на площадке белую фигуру. Я тогда тебе ничего не сказала, ты меня прости, я думала, что это не повторится и пройдет, а оно, оказывается, не прошло.

Я постарался успокоить Ольгу, объясняя все это нервами, утомленными зимней работой, а также и тем, что площадка находится в таком глухом месте дикого сада, но в душе я жестоко страдал. Я скрывал мою тайну от сестры, чтобы не заразить ее моими переживаниями, а оказывается, моя бедная девочка переживала то же, что и я, а благодаря особенной чувствительности женской натуры, быть может, и больше.

Но что было делать? И у меня в первый раз мелькнула мысль об отъезде в город. Но бросать среди цветущего лета такой чудный уголок, как наши Борки, и переселяться в душный и пыльный город… нет, нужно подождать, авось все пройдет, только необходимо оградить Ольгу от этих ощущений, мучительность которых я так хорошо испытал на себе.

— Ничего, моя детка, — говорил я, гладя сестру по волосам, — мы все, городские жители, являемся жертвами наших нервов; все это пройдет, но купания ты не бросай, так как оно не может не оказывать самого благоприятного действия на твое здоровье, а в том числе и на нервы, только я тебя раз навсегда прошу, и ты, конечно, исполнишь мою просьбу: в дикий сад без Параски никогда не ходи, так как, я вижу, ты можешь напугаться там Бог знает как, а если тебе Параски мало, то я к тебе прикомандирую хоть несколько деревенских девушек, с которыми, я вижу, ты уже достаточно познакомилась во время огородных работ.

Я поцеловал Ольгу в загорелую щеку, и мы пошли к пани Вильгельмине обедать.

Итак, Ольга испытывала то же, что и я, и этого мало: ощущение чьего-то присутствия охватывало ее только тогда, когда она бывала на площадке одна или со мной, присутствие же постороннего лица, как Параски, уже было достаточно, чтобы обеспечить Ольгу от этого ужаса.

Это последнее обстоятельство внесло в мою душу известное успокоение, за сестру по крайней мере. Нужно только смотреть за тем, чтобы она ни одного шага не делала в дикий сад одна.

В тот же день я, впервые тоном хозяина, попросил пана Тадеуша немедленно нанять для услуг сестре вторую девушку, которая умела бы хорошо плавать, так как я якобы боялся, что Ольга во время купания может по неосторожности попасть в какой-либо омут. Эта девушка вместе с Параской будет всегда сопровождать сестру на пристань.

Пан Тадеуш, выслушав меня, молча поклонился и ничего не сказал, но на следующее утро, когда я возвращался с площадки, я встретил Ольгу, сопровождаемую уже двумя девушками: рядом с Параской шла молоденькая Варя с веселыми черными глазками.

Теперь за сестру я был совершенно спокоен. Я уже по себе хорошо знал, что, находясь на площадке или вблизи ее с двумя девушками, Ольга вполне застрахована от свойственных этому странному месту неприятных ощущений.

Конечно, я знал также, что таким же образом я могу застраховать и себя. Присутствие одного Варельяна было бы для этого уже совершенно достаточным, но даже самая мысль об этом поднимала во мне целую бурю возмущения.

Пока я не знал, что то же, что испытывал я, испытывает и Ольга, я мог считать это явление субъективным, причина которого кроется во мне самом, но теперь мне было ясно, что эта причина была объективна, а раз это так, раз она вне нас, то ее нужно было найти и уничтожить во что бы то ни стало.

Когда я в это утро шел с сестрой через двор к утреннему чаю, Ольга взяла меня под руку и крепко ко мне прижалась.

— Спасибо тебе, милый, — говорила она, — ты так обо мне заботишься. Мне теперь совсем, совсем не страшно. Варя мне очень понравилась; она, по-видимому, славная девушка, как и Параска, а плавает положительно как рыба.

— Очень радуюсь, — отвечал я, трепля сестру по руке, — смотри только, ни одного шагу не делай в дикий сад одна и никогда ничего от меня не утаивай, чтобы я всегда мог своевременно прийти к тебе на помощь.

Ольга была очень послушной девушкой, и с этого дня я ни разу не встречал ее в районе дикого сада иначе, как в сопровождении ее обеих телохранительниц.

VI ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ

Итак, мне предстояло найти причину того, что так безжалостно отравляло нашу жизнь в усадьбе.

Нелегко искать даже и тогда, когда знаешь, что ищешь, но что же именно должен был искать я? Я не мог дать на это совершенно никакого ответа. Ведь об этом было бы даже стыдно кому-либо рассказать, так как всякий, пожав плечами, назвал бы нас слабонервными барчуками, которые боятся остаться в саду одни даже на несколько минут и притом среди белого дня.