Тайна Темного Оплота

Александр резко вдохнул и выдохнул, сжал губы и склонил голову набок, не переставая изучать меня взглядом. Наверное, запоздало сообразил, что приставлять к наследнику престола в качестве учительницы шпионку враждебной страны — это не самая хорошая идея. Впрочем, как оказалось, мысли его двигались в несколько ином направлении, что следовало из произнесенных далее слов:

— Элайна, не смей портить мне мальчика!

Я возмущенно фыркнула.

— Знаешь что, если бы даже у меня возникли эротические фантазии такого рода, я бы не стала воплощать их со столь юным молодым человеком! — категорично отчеканила я. — Нашла бы для этой цели кого-нибудь постарше.

Александр как-то сразу смешался и на всякий случай вжался в спинку кресла.

— И потом, я же не собираюсь причинять ему реальный вред! — примирительно сказала я. — Бить буду больно, но не опасно и только время от времени.

Александр ожесточенно потер руками виски.

— Судя по всему, у его высочества дар чувствовать злой умысел, — приступила к более подробным объяснениям я. — Моя задача — та, для которой ты меня сюда привез, — максимально развить эту его способность и, по возможности, определить ее границы. Все это очень трудно сделать, не подвергая принца реальной опасности. По-хорошему, я должна была бы попросить тебя привлечь к занятиям настоящих изменников, желающих принцу смерти. Подсунуть им информацию о том, где находится принц, предоставить возможность прибыть сюда, понаблюдать за его реакцией, и лишь затем этих людей обезвредить. Заметь: всерьез я этого не предлагаю. Я пытаюсь обойтись полумерами, которые могут не дать вовсе никакого эффекта. Как-никак я зла его высочеству не желаю. Поэтому может оказаться, что никакой реакции на мои намерения не возникнет. Но стоит хотя бы попытаться. Если я буду всерьез намереваться ударить Джеймса, возможно, он сумеет это почувствовать. Тогда мы убьем сразу двух зайцев. Сможем разрабатывать дар принца и к тому же выясним, что он способен засечь не только угрозу жизни, но и мелкое вредительство.

Александр хмурился, явно не придя в восторг от моего предложения. Тем не менее и категорического «нет» в его взгляде я теперь тоже не видела.

— Хорошо, — медленно произнес он наконец. — В целом мне нравится твоя готовность искать к делу нестандартный подход. И умение его находить. Боюсь только, как бы подход не оказался в данном случае слишком нестандартным.

— Если предложишь более стандартный, я не буду возражать, — пожала плечами я. — Ты ведь отлично знаешь: я не специалист в области преподавания. Но, насколько мне известно, невозможно научить человека плавать, не имея в своем распоряжении водоема. Разумеется, можно просто бросить его в воду, когда настанет время. И посмотреть, выплывет он или нет. Но в этом случае учитель не нужен.

Александр пусть и скрепя сердце, но дал мне разрешение. Поэтому на следующий день я вошла на территорию принца, пряча в глубоком кармане свернутый в кольцо ремень.

Наследник вышел из соседней комнаты мне навстречу, но на полпути остановился, нахмурился и посмотрел на меня взглядом, полным сомнения.

— В чем дело, Джеймс? — осведомилась я.

— Что-то не так, — неуверенно проговорил он.

— Что именно? Вы плохо себя чувствуете?

— Нет. Но что-то…

Принц замолчал, сверля меня подозрительным взглядом.

— Браво, ваше высочество! — улыбнулась я, извлекая из кармана так и не пригодившийся (к счастью!) ремень.

Через некоторое время мы сидели во вчерашних креслах и дружно покатывались от хохота.

— Это надо было видеть! — воскликнула я. — Я говорю Сэнду: «Прошу разрешения ударить принца». Будь у меня талант художника, непременно запечатлела бы его лицо в этот момент!

Мы снова скорчились от очередного приступа смеха.

— Но кроме шуток, давайте договоримся так, — продолжила я, наконец посерьезнев. — Раз в сутки я буду пытаться устроить какую-нибудь мелкую пакость. Ваша задача — определять, когда именно.

— Хорошо, — кивнул Джеймс, и в его взгляде я заметила юношеский азарт.

Мы отпили каждый из своего бокала и погрузились в собственные мысли.

— Скажите, Элайна, — вывел меня из раздумий серьезный голос принца, — каково это — жить в стране, где все темные?

Пожалуй, я понимала, откуда возник этот вопрос. Я была едва ли не единственной темной, которую юноша видел за всю свою жизнь, не считая собственного отражения в зеркале. И он отлично знал, что своей, без сомнения, непростой жизнью обязан именно темной масти. В какой-то степени каждый из нас, настрийских темных, понимал его чувства. История, конечно, у каждого была своя, но… мало у кого ее не было вовсе.

Суть вопроса я понимала, но вот ответить было очень сложно. А в глазах принца я читала желание получить именно полноценный ответ, глубокий, исчерпывающий, а не просто пару ничего не значащих слов. И он имел право на этот ответ. Раз уж ему выпал такой непростой жребий. И раз ему предстояло стать первым после двухсотлетнего перерыва королем, правящим как Настрией, так и Оплотом. Хотя я до сих пор с трудом себе представляла, как Уилфорт рассчитывает этого добиться.