Тайна тевтонского замка

— Герб — это прекрасно! А как будем узнавать о письме Людвига фон Мирбаха? — спросила Маша. — Зайдём и просто попросим показать его?

Они совершенно не обсуждали эту тему весь вчерашний день и последующую ночь, а в пути вели себя как подростки, дурачась и обмениваясь поцелуями. Лишь перед въездом в столицу Австрии Готтлиб снова стал серьёзным, а Маша с трудом заставила себя сосредоточиться на дороге и вспомнить о цели поездки.

— С нами даже разговаривать не станут, — усмехнулся Готтлиб. — Надо подойти к вопросу издалека. В ордене всегда ценилось искусство вести дипломатические беседы. Попробую представиться специально приехавшим из России потомком одного из рыцарей.

— Какого именно? — поинтересовалась Маша.

— Готтлиба фон Зальма, конечно, — мужчина подмигнул ей и повёл к арке, ведущей в резиденцию.

Справа от входа в арку оказалась церковная дверь. Готтлиб вошёл в неё и остановился.

— Всё, как прежде, — прошептал он. — Алтарь, перед которым я давал обет, а вот и мой герб.

Он подвёл Машу к стене, снизу доверху увешанной живописными круглыми гербами, и указал на золотистый диск, в центре которого среди серо-красных вензелей и чёрных крестов на белом фоне выделялся орёл, расправивший крылья и держащий в лапах меч.

— Очень красивый! — восхищённо проговорила Маша. — Настоящий рыцарский герб! Он так точно передаёт твой характер.

— Благодарю. — Готтлиб церемонно поклонился. — А теперь за письмом.

Он вышел из церкви и направился в дальний конец арки к ещё одной раскрытой двери. От самого порога на второй этаж вела лестница, по которой Маша с Готтлибом поднялись к музею. Во всяком случае, так было написано на дверной табличке.

— Музей закрывается через пять минут, — сообщила им женщина в тёмном платье с приколотым к нему чёрным крестом на белом фоне. — Вы не успеете посмотреть экспозицию, поэтому лучше приходите завтра с трёх до пяти.

— Простите, а вы кто? — спросил Готтлиб.

— Сестра Анна.

— Сестра Тевтонского ордена? — удивился мужчина.

— Сестра Немецкого ордена Дома Святой Марии, — уточнила женщина. — Так он называется.

— А я могу увидеть кого-нибудь из братьев-рыцарей?

— Кого? В ордене давно нет такого звания. Теперь это благочестивая организация, занимающаяся вопросами милосердия. Воинствующие братья канули в прошлое. Иногда Великий Магистр посвящает выдающихся людей в рыцари чести за их заслуги перед орденом, но и только.

— Как жаль, — вздохнул Готтлиб. — А мои предки были братьями-рыцарями. Кстати, герб одного из них висит в церкви Святой Елизаветы. Я только что показывал жене.

— Правда? — Сестра Анна взглянула на Готтлиба с любопытством.

— Да. Мы специально приехали из России, чтобы передать в дар вашему музею некоторые его личные вещи. С кем из руководства ордена можно встретиться по этому поводу?

— Вообще-то Великий Магистр сейчас находится с миссией в Риме.

— А кто на месте? Комтур? Эконом?

— Даже не знаю, — замялась сестра Анна, — найдётся ли у кого-то из них время…

— Буквально пару дней назад мы посещали крепость Мариенбург в Польше. Так вот, там меня умоляли передать вещи в их музей, — задумчиво произнёс Готтлиб. — Бывшая столица всё-таки. Великолепный замок, потрясающая экспозиция…

— Не надо в Мариенбург! — воскликнула сестра Анна. — С чего вдруг отдавать всё полякам? У нас тоже достойная экспозиция.

— Там руководство музея оказалось очень любезным, — продолжал Готтлиб. — Приняли нас с женой сразу, как узнали, что я потомок рыцаря, организовали индивидуальную экскурсию по замку, а потом…

— Простите, как к вам можно обращаться? — прервала его сестра Анна.

— Меня зовут Кирилл Воронцов. Но вы можете называть меня именем моего предка герр фон Зальм, — скромно потупив взгляд, ответил Готтлиб.

— О! Ваш предок был знатного происхождения?

— Он был не столько знатен, сколько благороден. Барон Готтлиб фон Зальм. Возможно, вы слыхали о нём?

— К сожалению, нет, — сестра Анна виновато пожала плечами. — Но о нём должны быть записи в архивах. Подождите, пожалуйста, минуту. Я закрою музей и схожу к брату эконому. Он, кажется, был на месте. А вы можете пока посмотреть наш внутренний дворик — туристы находят его очень милым.

Готтлиб с Машей спустились по лестнице и оказались в аккуратном дворе, выложенном брусчаткой. Сюда выходили окна резиденции ордена и два ряда застеклённых балконов, украшенных вазонами с цветущей геранью. Окна первых этажей утопали в бурно разросшемся плюще, по периметру дворика были выставлены большие горшки с декоративными зелёными растениями. Маленький приветливый оазис среди каменных строений с неизменными чёрными крестами на белых стенах.

Путешественникам недолго пришлось любоваться мини парком, устроенным служителями ордена. Минут через десять ожидания вернулась сестра Анна и провела их на второй этаж к кабинету брата эконома. Им оказался невысокий мужчина лет пятидесяти, к удивлению Маши одетый в обычный деловой серый костюм и светлые мокасины. Он с приветливой улыбкой поднялся навстречу Готтлибу из-за рабочего стола, на котором среди стопок бумаг лежал раскрытый ноутбук, и протянул руку для пожатия.