Тайна трех четвертей

– Верю, – ответила Айви. – Ты действительно призналась в убийстве, которого не совершала, тетя Аннабель? В убийстве, которое даже не было убийством? Очень глупо с твоей стороны.

– Убийца Кингсбери вчера рассказал вам правду о том, как он или она пытался подставить Аннабель Тредуэй, вашу тетю, обвинив ее в убийстве Барнабаса Панди, – сказал Пуаро Айви. – Однако вы отказались назвать имя этого человека. Вы защищаете безжалостного убийцу. Почему? Все дело в силе той правды, которую он вам поведал!

– Почему вы пришли к выводу, что человек, о котором идет речь, лишен жалости? – спросила Айви.

– Раскаивающийся человек признался бы здесь и сейчас, – сказал Пуаро, оглядев комнату.

Все молчали.

– Я заметил одну странную вещь, – неожиданно заговорил Юстас Кэмпбелл-Браун, – при сложившихся обстоятельствах возникает безумное желание сделать признание. Я невиновен, но не могу выносить молчания. У меня возникает желание закричать, что я убил Кингсбери. Хотя, понятно, я этого не делал.

– Тогда, пожалуйста, помолчите, – сказал Пуаро.

– А если этот человек – вовсе не безжалостный убийца, просто он ужасно напуган? – спросила у Пуаро Айви.

– Меня радует, что вы пытаетесь защитить убийцу Кингсбери, мадемуазель. Это подтверждает мою правоту во всех аспектах. Правда, которую поведал вам ваш собеседник, пока Кингсбери слушал в коридоре… тронула ваше сердце, не так ли? И несмотря на непростительные поступки, совершенные им, вы не в силах ожесточить свое сердце против.

Айви Лавингтон отвернулась.

– Как я уже сказала: вы и так все знаете, мистер Пуаро. Вам не нужно мое подтверждение.

Пуаро повернулся к Сильвии Рул.

– Мадам, за исключением вашей дочери и будущего зятя, вы когда-нибудь видели лица кого-либо из присутствующих здесь?

– Конечно, видела, – фыркнула она. – Я видела ваше лицо, мистер Пуаро.

– Мне следовало добавить «кроме Эркюля Пуаро»! Есть ли в комнате еще кто-то, кого вы узнаете?

Сильвия Рул опустила глаза.

– Да, я встречала миссис Лавингтон раньше. Линор Лавингтон, хотя и не знала ее настоящего имени, – проговорила через несколько секунд Сильвия Рул. – Тринадцать лет назад. Она сказала, что ее зовут Ребекка… Ребекка Грей или… нет, Грейс. Ребекка Грейс.

– Как вы думаете, почему мадам Лавингтон посчитала необходимым скрыть свое настоящее имя? Пожалуйста, не пытайтесь нас обмануть. Пуаро все знает.

– Миссис Лавингтон была беременна и не хотела рожать, – сказала Сильвия Рул. – Когда я была моложе, я… помогала женщинам, оказавшимся в щекотливом положении. И хорошо знала свое дело. Я оказывала эти услуги тайно. Большая часть леди, приходивших ко мне за помощью, не называли мне настоящих имен.

– Мадам? – Пуаро повернулся к Линор Лавингтон.

– Это правда, – сказала она. – Мы с Сесилом были несчастливы, и я подумала, что еще один ребенок все только усугубит. Но в конце концов я не смогла решиться. На нашей первой встрече миссис Рул призналась мне, что и она ждет ребенка. Она его очень хотела, но сказала, что хорошо понимает, каково вынашивать нежеланное дитя. Услышав ее слова, я извинилась и ушла. И больше не вернулась. Мой ребенок, я поняла, вовсе не был нежеланным. И я не смогла так с ним поступить.

Линор Лавингтон бросила злобный взгляд в сторону Сильвии Рул.

– Миссис Рул, – продолжала Линор Лавингтон, – пыталась навязать мне эту процедуру, как только поняла, что я передумала, – так сильно она не хотела терять клиента.

Тимоти Лавингтон, в глазах которого стояли слезы, с трудом поднялся на ноги.

– И ребенок, которого ты не хотела, – это я, мама? – спросил он.

– Она не стала доводить дело до конца, – вмешалась Айви.

– Я знала, что буду любить тебя, когда ты появишься, Тимми, – сказала ему Линор. – Так и вышло.

– А ты говорила отцу, что хотела от меня избавиться таким варварским способом? – с отвращением спросил Тимоти.

– Нет. Я никому не рассказала.

– В самом деле, – подтвердил Пуаро. – Вы никому не рассказали. Это очень важно.

Пуаро сделал жест в мою сторону. Мне следовало начинать действовать. Я вышел из комнаты и вскоре вернулся с маленьким столиком, который поставил посреди комнаты, чтобы все могли его видеть. Столик был накрыт белой салфеткой. Пуаро отказался мне рассказать, что под ней находилось, но я не сомневался, что понял его замысел. Судя по выражению лица Роланда Мак-Кроддена, он подумал то же, что и я. Так и оказалось. Пуаро снял салфетку, и на маленькой тарелке мы увидели кусок торта «Церковное окно». Рядом с тарелкой лежал нож. Интересно, сколько кусков этого сбивающего с толку торта он привез с собой в Комбингэм-холл? Должно быть, Фи Спринг страшно радовалась, когда ей удалось продать такое количество.

– Вы таким способом даете нам понять, что раскрыть эту тайну было так же просто, как съесть кусочек торта, Пуаро? – подал голос Хью Доккерилл. – Проще простого[43], да? Превосходно, не так ли? – Он громко захохотал.

Жена попросила его успокоиться, и он пристыженно замолчал.

– А теперь я продемонстрирую вам, леди и джентльмены, что, раскрыв «Тайну трех четвертей», мы подойдем к разгадке всей головоломки!