Тайна трех подруг

Она все пыталась понять, было ли что-нибудь у подруги с хозяином их заведения, этим жгучим брюнетом из Адлера. По тому, как Арсен нежно обнимал Лану за плечи, шептал ей что-то на ухо или громко отпускал шуточки, носящие сексуальный подтекст, казалось, что интим здесь имел место. Официантка могла запросто подойти и отхлебнуть вина из хозяйского стакана, взъерошить волосы Арсена и даже нагрубить ему, если сочла, что получила несправедливое замечание. С другой стороны, Рината никогда не видела, чтобы эта пара уединялась. И однажды, не выдержав, она задала вопрос в лоб:

— Ты с ним спишь?

— Что-о? Ну ты выдашь иногда, хоть стой, хоть падай, — обиделась Лана. — Да Арсенчик мне как брат! Я вообще в первый свой приезд в Сочи три дня у него в доме жила. С женой его подружилась, двое пацанов у них мелких — такие сорванцы, просто оторви да брось. Скажешь тоже — «спишь»! Да Арсен меня из такого дерьма вытащил… Была в моей жизни печальная история… Расскажу как-нибудь.

Но так никогда и не рассказала.

В один из вечеров они познакомились с двумя молодыми мужчинами, которые пригласили девчонок к себе в гостиницу, где угощали шампанским и фруктами и вели светские беседы. Потом один из парией под каким-то предлогом увел Лану в свой номер, а Рината осталась наедине со вторым.

Домой она вернулась только под утро и порадовалась тому, что дверь не заперта на крючок. Однако когда Рината тихонько толкнула ее, раздался грохот упавшей швабры и подруга подскочила на кровати.

— Где тебя черти носят!

— Да этот же любитель секса до рассвета не отпускал.

— А ты что, в постель с ним улеглась?!

— А что было делать? Как пристал…

— Пристал! Мало ли кто пристанет! Если ты как честная давалка станешь перед каждым, кто нальет тебе бокал вина, ноги раздвигать, ходить будешь исключительно враскорячку.

Рината надулась и, упав на койку, отвернулась к стене.

— Надеюсь, ты хотя бы не лишилась девственности на третий день пребывания в Сочи?

— Нет, — рассерженно буркнула гуляка.

— А когда?

— В четырнадцать лет.

— Хороша! Я и то — в семнадцать.

Рината обиделась еще больше, но все же спросила:

— А ты вчера своего мужика отшила?

— Я и не отшивала. Меня внезапно такой сердечный приступ прихватил, что он, бедолага, побелел еще больше, чем я.

— Серьезно, что ли?

— Куда уж серьезнее! — рассмеялась Светлана. — Когда я в конце концов добровольно согласилась уехать и не умирать прямо у него в номере, мужик просто-таки возликовал и денег на такси дал столько, что можно было вызвать вертолет. Так что завтра гуляем. Вернее, уже сегодня. Попытайся хоть пару часов поспать. Как ты работать-то будешь?

Работала Рината в тот день с напряжением — ноги подгибались, глаза закрывались. Воспоминания о ночи любви, проведенной со случайным партнером — впервые в ее жизни достаточно взрослым мужчиной, — вызывали нервное подергивание плеч. Светка периодически улучала минутку, отводила напарницу в сторону и поучала:

— Не собираешься с мужиком в постель ложиться — нечего вообще в номер к нему переться. А если уж парнишки попались интересные и можно классно потрепаться, то хорошо действуют сердечные приступы и аппендицит. В венерические заболевания никто не верит, кроме того, за подобное предупреждение можно и по морде получить… И прекрати ты про своих деток-сироток распространяться. Кому интересны детдомовские страдания, кроме сексуальных маньяков, у которых на этот счет рождаются болезненные фантазии! Не умеешь пока сказать ничего умного, так лучше слушай, что другие говорят. Набирайся от одних мужиков умных фраз, которыми в следующий раз можно блеснуть перед другими. Вот, к примеру, при слове «Пушкин» каждый сразу вспоминает «Я помню чудное мгновенье» и «Мой дядя самых честных правил», да и то дальше второй строчки вряд ли кто прочтет, хотя в школе все зубрили целыми строфами. А ты вдруг как-нибудь возьми да и произнеси между прочим: «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад…» И дальше продолжай задвигать романтическую ересь: «Все-таки Пушкин — это что-то, хотя мне, конечно, гораздо больше нравится Гумилев… Эти его таинственные странствования, Амазонка и озеро Чад, где далеко-далеко изысканный бродит жираф… Эта его несвоевременная гибель и несчастливая любовь с Ахматовой… Это их трагическое непонимание друг друга и вечное соперничество в творчестве… Все великие люди так всегда одиноки». Все! Мужик растаял от твоей эрудиции. И совсем не обязательно знать наизусть целые поэмы. Достаточно трех строк, но — редких, не из школьного учебника, и главное, сказанных к месту.

— А если он попросит прочесть все стихотворение?