Тайна трех подруг

Несколько дней подряд Рината одна плавала по утрам на соседний пляж и играла с девочкой, пока ее отец отмахивал свои традиционные километры под водой. Он почти не общался с девушкой и обычно, как только выходил на берег, сразу же уводил дочь. Но по всему было заметно, что Виктор Петрович рад тому, что маленькая Маша не сидит в одиночестве, дожидаясь его на пляже, а завела себе подругу, пусть и не подходящую по возрасту, зато явно умеющую ладить с детьми. Иногда он задавал Ринате короткие вопросы, на которые та отвечала вежливо, но лживо и потому несколько стесненно, как школьница учителю. Хотя вскоре она сама стала играть роль учительницы для Маши и уже выучила девочку некоторым буквам и слогам, когда Светка вдруг объявила, что Виктор Петрович заходил днем выпить кружку пива в кафе «Прибой», узнал ее и пригласил на ужин в ресторан.

Ринате стало до слез обидно. Она даже отвернулась, чтобы скрыть выражение разочарования. Обидно было и за то, что очередному самцу опять-таки приглянулась Лана. И за то, с какой легкостью и небрежностью она объявила эту новость, будто и не подбивала подругу заводить близкое знакомство с этим мужчиной, не рисовала радужные перспективы замужества и московской жизни.

По договоренности с Арсеном Рината, едва выполнив свои обязанности в санатории, бежала в «Прибой» помогать обслуживать посетителей в самые напряженные вечерние часы. Девушка получала половину суммы от прошлогодней зарплаты и очень сильно уставала за свой почти пятнадцатичасовой рабочий день.

После того как Лана похвасталась подаренным Петровичем крошечным золотым кулоном в форме сердечка, посещения «цэковского» пляжа Рината прекратила. Но несколько дней спустя прибежала утром окунуться в море и увидела бродящую вдоль забора одинокую детскую фигурку. Маша, прильнув печальным личиком к металлическим прутьям запертой калитки, тихонько позвала девушку и жалобно спросила, почему она больше к ней не приходит. Наверное, сильно заболела? Рината вздохнула и, рискуя сорваться и напороться на острые зубья, полезла через забор.

Светкин роман с Виктором Петровичем окончился неожиданно. Однажды утром москвич подплыл к берегу, сел по своему обыкновению лицом к морю снимать ласты и просто бросил Ринате через плечо:

— Мы с лягушонком сегодня улетаем. Отзывают из отпуска, так что придется возвращаться, не догуляв.

Девушка промолчала, а москвич поднялся с гальки, вытряхивая из ласт камешки, вежливо поблагодарил:

— Спасибо, что возилась с Машкой, а то бы она у меня совсем тут заскучала. Ты славная девочка, жаль, что не могу тебя удочерить. — Он ласково потрепал Ринату по щеке и грустно добавил: — Будешь кому-то хорошей женой.

— А как же Лана? — спросила она.

— А Лана никогда не будет женой, — загадочно ответил Виктор Петрович и ушел, уводя свою дочь, махнувшую на прощание рукой и, так же как и Рината, не осознавшую еще неотвратимости разлуки.

Они ушли, оставив на берегу оторопевшую девушку и повисшее в воздухе недоброе пророчество, которому суждено было сбыться.

Весть о неожиданном отъезде любовника Светлана восприняла философски, по крайней мере, постаралась ничем не выдать своего разочарования. Хотя вечером, когда они прохаживались, как обычно, по набережной, вдруг ни с того ни с сего злобно выговорила:

— Все они козлы!

Словно чувствуя на расстоянии исходящие от сердитой красавицы флюиды недовольства и раздражения, молодые люди проходили мимо, и в тот вечер к ним никто не подошел, чтобы познакомиться.

Рината чувствовала, что подруга всерьез обеспокоена своей судьбой. Если прошлым летом она смотрела на многие вещи более легко и вела себя на работе и в компаниях непринужденно, то теперь для нее стали характерны резкие смены настроений. От резкости и колкости — до жеманства и кокетства. Радужные надежды быстро сменялись разочарованиями, словно такого девушке хотелось, чего и быть-то не может. Она стремилась к непостижимому, убеждалась, что оно недоступно, и снова отправлялась на поиски.

Лана призналась, что это лето для нее — переломное. Она собирается предпринять нечто решительное, пока еще не знает, что именно, но домой больше не вернется, так как мать окончательно «заколебала» ее нравоучениями и упреками. Требует, чтобы дочь хотя бы сделала попытку поступить в институт или устроилась на серьезную работу, а ей не хотелось ни того ни другого.

Рината сначала старалась допытаться, чего же подруге надо, но потом поняла, что та и сама не может четко этого сформулировать. Ясно, что мечталось о красивой полнокровной жизни. Но какой Лана себе ее представляла? Стать актрисой — не видела в себе призвания. Выйти замуж — не находилось достойного, с ее точки зрения, претендента.