Тайна убийства Столыпина

Он мог отложить документы в сторону, мог передать их Коковцову, чтобы тот оценил, стоит ли продолжить преобразования, намеченные неутомимым Петром Аркадьевичем, и что из них ценного можно использовать.

Государь предпочёл отложить проект в сторону. А жаль, ему бы вчитаться, призадуматься, посоветоваться с учёными мужами, что принимать от бывшего премьера, а что нет. Увы, он принял самое простое решение.

Впоследствии было высказано предположение, что государя этим документом пугали близкие к нему люди: мол, вновь задумывает Пётр Аркадьевич какие-то преобразования, свои реформы, что не может он жить спокойно и оставить в покое всех остальных.

Дворцовый комендант Дедюлин на сей счёт высказывал свои соображения:

— До Петра Аркадьевича было государство и после Петра Аркадьевича оно осталось. И после нас стоять будет государство российское. Для чего же будоражить его и ставить опыты? Опыты пусть учёные ставят, им это нужнее, а нам надо, чтобы устои государства существовали такие, какие нам предки оставили.

Государь соглашался с суждениями близкого ему генерала. Кто же от добра ищет добро? Так и пропали в вихре последующих событий, потрясших империю, документы реформатора, который начертал оставшимся в живых, как надо действовать, чтобы вывести государство в ряд самых передовых стран и избежать в ближайшем будущем катастрофы.

Ничему не научила царствующий двор первая революция.

А потом произошли события, перевернувшие плавный ход истории, — мировая война, революции февральская и октябрьская, война гражданская. Дети Столыпина и его жена оказались в эмиграции. Потом грянула Вторая мировая война, и уже через столько лет никакой надежды найти проект Столыпина не осталось.

Но в жизни бывают удивительные случаи, которые несмотря ни на что приподнимают завесу над тайнами.

В начале 50-х годов старшей дочери Столыпина Марии Петровне Бок, жившей в Америке, в Сан-Франциско, позвонил незнакомец с просьбой о встрече.

— Вы не поверите, — сказал он, — но у меня сохранились некоторые бумаги вашего отца, которые я в своё время вывез из России...

Они встретились.

И Мария Петровна, Матя, как её ласково звали родители, увидела документы, принесённые ей профессором А.В. Зеньковским.

— Это же подлинное чудо, — ахнула Мария Петровна, — ведь прошло столько лет после смерти отца и немало лет после крушения российской государственности, и вот находится никому до сих пор не известная работа моего отца большой исторической важности, следы которой, казалось, бесследно исчезли.

Она поинтересовалась у профессора, как же сохранились эти документы.

Тот рассказал:

— В мае 1911 года Пётр Аркадьевич на протяжении четырёх дней диктовал мне указанный свой труд, желая подготовить проект для доклада государю. Несмотря на все осложнения и передвижения, мне всё же удалось сохранить эти записи, а также записи всех тех поручений, которые мне давал Столыпин между 1906—1911 годами.

Мария Петровна переслала записи профессору А.Ф. Мейндорфу — бывшему товарищу председателя Государственной думы, двоюродному брату Столыпина, который был знаком с его идеями и сочувствовал им. Ознакомившись с записями, он написал ей:

“Прочитав очень внимательно присланные тобой воспоминания Зеньковского — считаю, что было бы бесконечно жалко, если бы эти записи не были обнародованы; правдивость их сомнений не вызывает, а содержание доказывает, как вырос твой отец за пятилетие у государственного руля. То, что кадетам казалось недостижимым без революции, он надеялся осуществить с согласия Верховной власти”.

Если верить профессору Зеньковскому, то в 1912 году Столыпин был намерен предложить государю ряд преобразований в области внутреннего управления России: образование новых министерств — труда, местных самоуправлений, национальностей, социального обеспечения, исповеданий, по обследованию, использованию и эксплуатации природных богатств и недр, здравоохранения, а также реорганизовать министерства финансов, народного просвещения, путей сообщения, торговли и промышленности, земледелия, Государственного банка, Государственного контроля, военного министерства, морского министерства, юстиции, внутренних дел и других, да и сам Совет министров привести в надлежащий порядок. В его проекте всё было расписано: что переделывать, к чему стремиться и что упразднить.

Следовательно, метла, появившаяся в министерстве внутренних дел, а затем в Совете министров Российской империи в 1906 году, намеревалась чистить государственные ведомства и дальше.

Запись в серой тетради:

“Не могли ли намечаемые преобразования в министерствах противопоставить ему врагов по этой части? Все ли были довольны реформаторством Столыпина? Кому оно мешало?

Вопрос, на который нельзя ответить, но который не следует отвергать: могли ли намечаемые реформы образовать против П.А. новых врагов? Если да, то угроза исходила из верхов..."

И где-то рядом вновь выскакивает фамилия Курлова.

В проекте имелся целый раздел, посвящённый внешней политике.