Тайна в черной рамке

Бронежилет Прокофьев не надел, но с собой в машину его взял. И Ярыгина захватил.

Машина уже находилась в движении, когда Вика позвонила снова.

– Почему ты не отзываешься? – с обидой спросила она.

– Я уже на пути к тебе.

– Мне позвонил какой-то странный человек…

– Тебе звонил Захар.

– Это твой человек?

– Я тебе сейчас все объясню.

Но сначала Прокофьев выложил все начистоту Ярыгину, не исключив, что Вика могла стоять за ограблением банка.

– То, что я тебе рассказал, камнем лежит у меня на душе, это моя головная боль. И мне с этим приходится жить, – стараясь не раскисать, заключил он.

– Но вы же с Перовой больше не встречаетесь? – ошеломленно и в раздумье спросил Ярыгин.

– Нет.

– Из-за этого?

– Из-за этого в первую очередь.

– Ну и все… Вы же не знали, что было… Я даже больше скажу: эта Перова нарочно втерлась к вам в доверие.

Прокофьев мог ответить словами Шимановского, что вокруг Вики много чего накручено, но промолчал.

– А если деньги на самом деле у нее?

– Я не хочу об этом думать.

– Да уж, ситуация…

– Ты, конечно, можешь меня подозревать.

– За кого вы меня принимаете?

– Ты, Савелий, должен знать, что происходит. Скрывать это дело я больше не имею права. Захар позвонил Перовой не просто так. Я думаю, ему нужны деньги Сигайлова.

Вика ждала их у подъезда, неподалеку стояла ее машина, из выхлопной трубы густо валил пар. Прическа, макияж, шубка… Роскошная женщина, красивая, Прокофьев с грустью смотрел на нее. И почему жизнь так несправедлива к нему?

– Савелий, давай ты сейчас обойдешь все машины, – сказал Прокофьев, собираясь выходить к Вике.

– Понял!

Захар уже сейчас мог следить за Викой, и Ярыгин это понял.

– Палец на спусковом крючке!

– Хорошо!

Прокофьев покинул машину, подошел к Вике, и хотел он ее поцеловать, но не мог. Прежде всего она сама будет против. В ее жизни действительно появился мужчина, вполне приличный на вид, без пятен в биографии. Вика действительно держалась за него двумя руками. Поэтому и вышла к Егору во двор, чтобы не впускать его к себе в дом. Леонид мог приревновать.

– А ты зря здесь на виду встала, – сказал Прокофьев, разворачиваясь к женщине спиной.

Ярыгин уже обходил стоящие во дворе машины, всматриваясь в салоны, рука у него под курткой, пальцы на рукояти пистолета. Но этого мало, в случае чего Прокофьев должен был его подстраховать.

– А что случилось?

– Четыре дня назад Захар убил человека.

– И меня может убить? – Вика прижалась к нему сзади, не обнимая.

– Он что-то от тебя требовал?

– Деньги! Семьдесят миллионов!.. Я думала, что это какая-то шутка!

– Нет, не шутка!.. Захар убил человека, который проходил по делу об ограблении. Он мог знать Сигайлова, он мог знать Сарычева, он мог знать, что деньги Сигайлова у тебя!.. – нагнетал обстановку Прокофьев.

Захар имел дела с Шабалиным, он действительно мог знать, куда делась последняя сумка с деньгами. А с финансами у него сейчас туго.

– Но у меня нет денег!.. Я понятия не имею, где они! Я понятия не имею, куда делся Сигайлов!

– Да я-то тебе верю. А Захар не верит.

– И ты не веришь… Потому и бросил меня, что не веришь.

– Я тебя не бросал.

– Ну да, поставил отношения на паузу… А может, ты сам все это придумал?

– Что придумал?

– Про деньги, что они у меня есть!

– Хорошо же ты обо мне думаешь, – невесело улыбнулся Прокофьев.

– Почему ты не смотришь мне в глаза?

Ярыгин уже заканчивал обход, остались машины, все сплошь занесенные снегом, опасности ни одна из них не представляла. Егор повернулся к Вике, посмотрел ей в глаза. И тут же возникло странное чувство, как будто кто-то мягко взял его за грудки и притянул к ней, чтобы поцеловать. Слишком уж она аппетитная, слишком сочная, чтобы так спокойно стоять и смотреть на нее.

– Я ничего не придумывал. И человека действительно убили. А Захар – настоящий отморозок, ему человека убить, что раз плюнуть.

– Но ты же знал, что он мне звонил.

Вика смотрела на него в ожидании чуда. Она готова была его простить и даже поцеловать, если он вдруг признается, что на самом деле нет никакого Захара.

– Потому что мы отслеживали его звонки. Он отключил телефон, снял с него симку. И сам он молчит, и телефон молчит, а тебе вдруг взял да позвонил. О чем ты с ним говорила?

– Я молчала. Он говорил. Сказал, что ему нужны деньги Сигайлова.

– Так и сказал – деньги Сигайлова?

– Так и сказал.

– И как он собирается их получить?

– Сказал, что деньги должны находиться у меня, а он сам придет их и возьмет… Но у меня нет этих денег. Неужели все так серьезно?

– Очень серьезно.

– Ой, мамочки! – Распахнув глаза, Вика приложила ко рту ладошку – то ли черта увидела, то ли Захара. – Пожалуйста, не говори ничего! Леня ничего не знает!..

Неподалеку остановилась и тут же сдала назад, паркуясь, «Оптима». Из автомобиля вышел сухопарый мужчина средних лет в стильном пальто с норковым воротником и кожаным портфелем в руке.

Прокофьева он старался не замечать, но на Вику смотрел строго, хмуро.

– Я вам не помешаю? – останавливаясь, спросил он и все-таки глянул на Прокофьева, сердито, с укором.

– Подполковник Прокофьев, – представился Егор.

– Ах да, – глянув на Вику, усмехнулся Леонид.