Тайна желтой комнаты. Заколдованное кресло

– Да, мэтр… Это я… к вашим услугам, – промямлил г-н Лалуэт, сорвав с головы мягкую фетровую шляпу и отвешивая подобострастный поклон.

Надобно заметить, что по особым случаям эксперт-антиквар всегда напяливал на себя пальто-крылатку и мягкую фетровую шляпу, чтобы как можно больше походить на знаменитых литераторов прошлого, например на лорда Байрона или Альфреда де Виньи с его сыном Чаттертоном[36]. Ведь г-н Лалуэт более всего на свете почитал изящную словесность и даже сам, если помните, был «отмечен Академией».

Улыбающаяся розовая физиономия великого Лустало показалась меж устрашающих морд огромных церберов и почти вровень с ними. О, какое зрелище!

– Значит, вы тот самый эксперт, который осматривал шарманку? – спросил великий Лустало, чьи маленькие глазки, обычно затуманенные каким-нибудь высоконаучным мечтанием, стали вдруг против обыкновения живыми и проницательными. Он с любопытством моргал ими, изучая посетителя.

– Да, мэтр, это я!

Новый поклон, новый взмах шляпой в морозном воздухе.

– Ну что ж, входите… Здесь стоять, пожалуй, холодновато. – И великий Лустало без единого признака рассеянности отодвинул внутренний засов, запиравший решетку.

«Входите!» Легко сказать… если Ахилл с Аяксом твои друзья. Едва решетка открылась, псы вскочили со своих мест, и бедный г-н Лалуэт уже решил было, что настал его последний миг, но тут Лустало прищелкнул на них языком, и оба цербера, рванувшиеся к вожделенной жертве, моментально остановились.

– Не пугайтесь моих собачек, – промолвил он. – Они у меня кроткие, как ягнята.

И вправду Аякс и Ахилл ползали сейчас по снегу на брюхе, облизывая руки своему хозяину.

Г-н Гаспар Лалуэт героически переступил через порог. Лустало в свою очередь поприветствовал гостя, потом запер решетку и пошел впереди, указывая дорогу к дому. Оба пса поплелись за ними, и г-н Лалуэт не смел даже обернуться из страха каким-нибудь неловким движением побудить их к нападению или игре, которая, учитывая их размеры, привела бы к не менее плачевным и непоправимым последствиям. Так они достигли крыльца и поднялись на него.

Дом г-на Лустало при ближайшем рассмотрении оказался большим и красивым сельским особняком, надежно сложенным из кирпича и песчаника. Усадьба, кроме собственно дома, включала в себя также несколько построек поменьше в саду и во дворе, возведенных, без сомнения, ради необъятных научных изысканий Лустало, уже совершивших подлинный переворот в физике, химии, медицине, во всех тех сомнительных теориях, положенных человечеством по собственному косному невежеству в основу предрассудка, гордо именуемого им наукой.

Особенностью великого Лустало являлось то, что он всегда работал в одиночку. Его характер, довольно подозрительный, совершенно не выносил какого бы то ни было сотрудничества.

Он жил в этом уединенном доме круглый год с единственным слугой, тем самым великаном по имени Тоби, и с двумя собаками. Все об этом прекрасно знали и не удивлялись. Гений имеет право на уединение.

Г-н Гаспар Лалуэт, по-прежнему двигаясь за хозяином, попал в тесный вестибюль, к подножию лестницы, ведущей на верхние этажи.

– Я провожу вас в гостиную, – объявил великий Лустало. – Нам там будет удобнее беседовать.

Он стал подниматься по лестнице. Г-н Лалуэт, само собой, – за ним, а оба пса замыкали шествие.

Миновав второй этаж, они начали взбираться на третий. Там они остановились, поскольку четвертого этажа попросту не существовало. Гостиная великого Лустало помещалась под самой крышей. Толкнув дверь, они вошли в нее и очутились в комнате с голыми стенами, совершенно пустой, если не считать круглого одноногого столика и трех соломенных стульев. Обе собаки увязались следом.

– Чуть высоковато! – заметил великий Лустало. – Но, знаете ли, бывают такие бесцеремонные посетители, что ничуть не стесняются шуметь: ходят туда-сюда, топают, будто у себя дома. Вот я их и оставляю на чердаке – так они мне не мешают, когда я работаю в подвале. Ну садитесь же, дорогой мой господин Лалуэт. Ума не приложу, что привело вас ко мне, но буду чрезвычайно рад доставить вам удовольствие. Я узнал из газет, которые читаю от случая к случаю…

– Ах, дорогой мэтр, я их и вовсе не читаю! Сам, по крайней мере. Госпожа Лалуэт порой читает их мне – таким образом, я не теряю времени зря и вместе с тем держусь в курсе всех событий, которые…

Он не закончил, ибо поведение великого Лустало, столь любезного секунду назад, внезапно его встревожило. Маленькая персона великого мужа вдруг застыла на стуле, как восковая, а глаза, только что живые и мигающие, сделались неподвижными и напряженными. Это были глаза человека, который пытается расслышать нечто, доносящееся издалека.

В тот же миг псы, занявшие позиции по обе стороны от г-на Лалуэта, разинули свои чудовищные пасти и испустили протяжный, жалобный вой, словно по покойнику.