Тайна желтой комнаты. Заколдованное кресло

Один лишь г-н Ипполит Патар безмолвствовал, ибо его сокровенная радость была ему слишком дорога, чтобы тратить ее в напрасной болтовне.

Он вовсе не задавался вопросом, кто такой Гаспар Лалуэт и что он опубликовал. Все это было ему глубоко безразлично. Г-н Лалуэт был г-н Лалуэт, то есть сороковой, и уже в силу данного обстоятельства г-н непременный секретарь наделял претендента бесспорной гениальностью.

Таким порядком они приехали на улицу Лаффит и отпустили экипажи. Г-н Ипполит Патар убедился, что академики находятся как раз напротив дома 32-бис, и, сопровождаемый коллегами, решительно вошел в него.

Они увидели то, что в газетных объявлениях именуется «прекрасные жилые помещения». Привратница у дверей спросила господ, куда те направляются.

– К господину Лалуэту, с вашего позволения, – ответил за всех г-н непременный секретарь.

– Он, наверное, в своей лавке, сударь.

Все шестеро переглянулись. «В своей лавке? Г-н Лалуэт, литератор? Славная женщина, наверное, просто ошиблась».

Г-н Патар взялся уточнить:

– Мы хотели бы повидать господина Лалуэта, литератора, отмеченного Академией.

– Так это он и есть, сударь. Я же говорю, он в лавке. Вход с улицы.

Все шестеро откланялись, весьма удивленные и изрядно разочарованные. Вновь оказавшись на улице, они действительно обнаружили антикварную лавку с надписью на вывеске: «Гаспар Лалуэт».

– Это наверняка здесь.

Они заглянули в витрины, стекла которых позволяли рассмотреть всевозможную старинную рухлядь и ветхие картины с уже неразличимыми красками.

– Похоже, он вправду здесь торгует, – сказал, поджав губы, г-н директор.

– Нет, это невозможно! Г-н Лалуэт написал, что он литератор!

Г-н непременный секретарь ответил на такое замечание весьма надменно:

– Господа, попрошу не капризничать, – и смело распахнул дверь лавки.

Остальные неохотно поплелись за ним, но перечить не осмелились, так как г-н непременный секретарь обжег их испепеляющим взором.

Из полумрака к ним приблизилась некая дама, на шее которой вырисовывалась красивая толстенькая цепочка массивного золота.

Когда-то, в определенном возрасте, эта женщина была, наверное, очень хороша собой. Да и сейчас еще роскошные седые волосы придавали ей весьма величественный вид. Она спросила господ, что им угодно. Г-н непременный секретарь отвесил глубокий поклон и ответствовал, что им угодно видеть г-на Лалуэта, литератора, отмеченного Академией, после чего г-н Патар вдруг скомандовал, словно капрал на учениях:

– Доложите: из Академии! – и бросил на своих людей свирепый взгляд, выдающий непреклонное намерение немедля сдать всех в полицейский участок, если с их стороны будет допущен хоть один неверный шаг.

Дама испустила легкий вскрик, прижав руку к пышной груди и, казалось, спрашивая себя, не готова ли она лишиться чувств, после чего стремительно скрылась в полумраке.

– Без сомнения, – промолвил г-н Патар, – это госпожа Лалуэт. Что ж, она весьма недурна собой.

Почти тотчас же дама вернулась, ведя за собой симпатичного полноватого господина, брюшко которого обрамляла красивая толстенькая цепочка массивного золота.

Лицо господина покрывала мраморная бледность. Он приблизился к посетителям трепеща, не в силах вымолвить ни слова. Но г-н Патар был начеку и мгновенно привел его в чувство.

– Сударь, обратился он к нему, – это вы Гаспар Лалуэт, отмеченный Академией литератор, выставивший свою кандидатуру на кресло монсеньора д’Абвиля?

Г-н Лалуэт, не в силах преодолеть душившее его волнение, кивнул, подтверждая, что да, это он.

– Если это вы, сударь, – последовало продолжение, – то позвольте господину директору, господину канцлеру, моим коллегам и мне, Ипполиту Патару, непременному секретарю Академии, горячо поздравить вас. Благодаря вам мы еще раз докажем всем и каждому, что во Франции всегда найдется храбрый и здравомыслящий человек, который посрамит глупую толпу. Да-да, собственным примером.

При этих словах г-н непременный секретарь торжественно и многозначительно пожал руку растерянному Лалуэту.

– Отвечай же, Гаспар! – воскликнула седовласая дама.

Гаспар Лалуэт посмотрел на жену, потом на господ академиков, опять на жену, затем на г-на Ипполита Патара – и увидел столько поощрения на добром и честном лице непременного секретаря, что почувствовал себя достаточно ободренным.

– Сударь, – наконец вымолвил он, – это слишком большая честь для меня…. Позвольте представить вам мою законную супругу.

При словах «мою законную супругу» по устам г-на директора и г-на канцлера заскользили натянутые улыбки, но страшный взгляд г-на непременного секретаря оборвал их неуместное появление и напомнил о всей серьезности момента.

Г-жа Лалуэт поклонилась.

– Эти господа наверняка желают с тобой побеседовать, Гаспар. Вам лучше пройти в подсобное помещение, – произнесла она и повела академиков куда-то вглубь, за пределы лавки.