Тайна золотого орла

Томин стоял рядом и молчал, не зная, что сказать. По его понятиям, знакомиться на улице вроде бы и неприлично, но как же тогда знакомиться? А девчонки действительно очень понравились Диме. Красивые лица с чистой кожей и здоровым румянцем плюс точеные фигуры и гордая осанка буквально ослепили юношу. Все три – яркие красавицы. Все три – удивительно похожи, скорее всего, родные сестры. И особенно хороша маленькая Натали.

Дима был застенчив с девушками. Ему с ними не особенно везло, зато Дорошенко снискал славу ловеласа, был нагловат и пользовался огромным успехом у прекрасного пола. И хоть по натуре Андрей был благородным и честным, все же питал большую слабость к женской красоте. Никогда не изменяя своей настоящей возлюбленной, Андрей умудрялся часто менять ненаглядных, поясняя такое поведение недетским коварством юных дев.

И все же Андрей искренне надеялся, что свою единственную и неповторимую он еще встретит, поэтому, гуляя по городу, друзья частенько приставали к хорошеньким девчонкам. Приставал, разумеется, Андрей, а Дима только присутствовал и морально поддерживал. В пяти случаях из шести их, естественно, посылали, но иногда завязывались интересные знакомства. Вот и сейчас Дорошенко был абсолютно свободен от всяческих обетов верности, потому без зазрения совести пристал к понравившимся девчонкам, забыв, что перед ним не раскрепощенные подруги двадцать первого века, а закомплексованные аристократки начала двадцатого, не умеющие даже послать как следует.

Тут старшая не сдержалась:

– Мы – племянницы князя Куракина, и это… возмутительно, что вы так себя ведете! Вы, молодые люди, не джентльмены! Стоило нашей няне отойти, как вы… – Тут девица запнулась, не находя нужного слова, чтобы закончить фразу.

– Так вас до сих пор нянчит няня? – продолжал смеяться Андрей.

– Она воспитывала еще нашу маменьку! А вы… вы, если не оставите нас в покое… мы… мы позовем полицию! Как жаль, что Степан нас сегодня не сопровождает, – заламывая руки, проговорила панночка уже высоким тоном.

Редкие прохожие стали оглядываться. На противоположной стороне сада Дима заметил белеющие мундиры полицейских и дернул Андрея за рукав.

– До скорой встречи, прекрасные незнакомки! И передавайте нижайший поклон вашей няне! – выпалил напоследок Дорошенко, и друзья вышли из сада.

Только маленькая княжна провожала Андрея восхищенным взглядом удивительно ярких глаз. Настолько ярких, что можно было воспламениться. И настолько глубоких, что можно в них утонуть.

– Слушай, Андрон! А давай быстрехонько сходим к дому Короленко? – вдруг предложил Дима.

Андрей покосился на Диму:

– Только очень быстрехонько.

Вышли из парка напротив Губернского земства. Из больших коричневых дверей учреждения как раз выходили чиновники и, тихо переговариваясь, шли в парк.

– Дима! – Андрей дернул товарища за рукав. – Здесь же работает сам Иван Бунин. Давай зайдем к писателю, поговорим.

– Андрюха! Ты забыл, какой сейчас год. Бунин уехал из Полтавы то ли в девяносто восьмом, то ли в девяносто девятом году, еще девятнадцатого века. Так что в данный момент он в Губернском земстве уже не работает.

Друзья повернули и бодро зашагали в направлении парка Победы[10]. Вскоре их встретил Земельный банк. Те же пышные барельефы на фасаде в огранке изящных колонн. Такие же напряженные грифоны на крыше, сжав утиные клювы, смотрели в разные стороны с прямоугольных постаментов. Только карниз был окантован миниатюрными колоннами.

Вдалеке послышались звуки военного оркестра, и сквозь аккуратные стволы деревьев ребята заметили заполненную народом площадь. Подойдя поближе, увидели живописную картину. Через всю площадь была натянута веревка с цветными треугольными флажками, бойко трепыхавшимися на ветру. Красовался кремовый особняк с белыми колоннами. Слева от него – скромный белый двухэтажный домик. Прямо – оригинальный гранитный обелиск.

У подножия обелиска бронзовый лев[11] оскалил страшную пасть, вытянул вперед могучую левую лапу и выгнул вниз упругий с кисточкой хвост. На вершине обелиска, расправив огромные крылья, гордо возвышался бронзовый двуглавый орел с короной Российской империи. В когтях пернатый держал бронзовый лавровый венок.

Перед памятником по стойке смирно выстроилась шеренга солдат в зеленых гимнастерках. Сзади шумела большая толпа народа, в основном рабочий люд. Кругом – военные, вперемешку со штатскими. Островерхие военные фуражки тонули в белых дамских зонтиках. Под барабанный бой и пение медных труб перед памятником браво маршировали колонны солдат.

Ребята остановились под портиком здания пожарной команды.

– Смотри! Еще один венок, – изумился Андрей.

– Надеюсь, в нем не заложена никакая сила, – уточнил Дима.

– Что это за празднество? – поинтересовался Дорошенко.

– Скорее всего, открытие памятника полковнику Келину, коменданту Полтавского гарнизона, – ответил Дима. – Смотри! Лев достаточно свежий. Кончик хвоста еще не вытерся до блеска от постоянно садящихся задниц.

– В детстве и я любил садиться льву на хвост, – поведал Андрей.

– Я тоже, – подтвердил Дима.