Тайна золотого орла

Тайга тоже начала ломаться. Из-под земли полезли горы и росли, росли, так что ребятам пришлось подняться выше, чтобы не быть задетыми нарастающими горными вершинами.

Какое-то время летели над отвесными скалами с острыми гранями и голыми утесами. В морщинистых складках гор лежал девственно-чистый снег и ослепительно блестел на солнце. Самые высокие вершины окутали легкие облака, почти как у Лермонтова: «Ночевала тучка золотая на груди утеса-великана».

Далее ребята увидели большой современный город. Населенный пункт расползался в стороны и поднимался вверх новыми высотками. Скоро вся территория – от горизонта до горизонта – заполнилась разнообразными строениями. Бешеное строительство напоминало кинопленку, прокручивавшуюся с огромной скоростью.

Строительство вдруг прекратилось. Пошел обратный процесс. Город стал стремительно суживаться, превратившись в маленькую деревеньку.

Эльфина вела ребят дальше. Впереди уже зажглись первые тусклые звезды. Небо враз потемнело, небесный купол озарился миллиардами звезд.

– Мы в открытом космосе? – спросил Дима, удивившись, что может говорить.

В ответ послышался веселый девичий смех.

– Можешь считать, что да.

Путешественники оказались перед огромной воронкообразной пропастью. Посреди бескрайней глубины космоса золотым пламенем светило скопление доброй энергии. Почему доброй? Томин ощутил это седьмым чувством. На волшебные переливы света хотелось смотреть не отрываясь. Излучающая масса казалась безграничной и всеобъемлющей. Дима вспомнил Разум океана. Чем-то действительно были похожи эти субстанции, но свет, горящий впереди, был намного ярче и красивее.

Кольца этой галактики блестели выпуклыми объемами, постепенно суживаясь, и сходились в центре. Вокруг окружностей спиралевидно пульсировал свет. Сияние перемещалось от кольца к кольцу, от центра к окраине и по всем направлениям. В середине – наиболее яркое и чистое. На периферии – слабее и с грязноватым оттенком.

Томин оглянулся. За спиной сгущался сумрак. Вихрь, словно торнадо, нарастал, становился темнее и неумолимо приближался. Стало холодно. Друзья ощутили давление сильно сжатого воздуха. Казалось, еще мгновение – и их раздавит, но Эльфина дернула товарищей за руки, и троица прыгнула в сверкающее многообразие огней, казавшееся одновременно и совсем близким, и бесконечно далеким.

«Точно так же мы прыгали в разноцветное море из пасти огромного чудовища», – успел подумать Дима.

Сколько продолжался полет, невозможно было определить. Возможно, длиною в жизнь, а может – всего лишь миг. Жизнь ведь тоже только миг, если прокрутить события с огромной скоростью.

Во время полета возникли особые ощущения. Мировосприятие устремилось по другому руслу. Томин ясно ощутил перманентность мироздания…

Когда Дима вновь почувствовал себя Димой, а Андрей – Андреем, друзья оказались в каком-то цветущем саду. Воздух был пронизан солнечными лучами. Так бывает ранним утром, когда дневное светило только выглянуло из-за горизонта.

Они осторожно пошли по загадочному лесу. Зеленое царство постоянно менялось. На месте тропических растений мгновенно появлялись широколиственные, затем хвойные. Тихое лесное озеро, обрамленное роскошными ракитами, превратилось в бушующее море, затем сузилось в равнинную реку. Пушистые ели отразились в спокойной воде, словно в зеркале увидев свои острые верхушки.

На очередном повороте тропинки, за зелеными ветками каштана, открылась широкая поляна осеннего леса. В багрец и золото одетые леса вызывали легкую грусть. Посреди поляны путешественники заметили красивую, но печальную женщину в желтом, словно осенний лист, платье. Ее длинные русые волосы были распущены.

В голове у Димы неожиданно зазвучали строчки неизвестного поэта:

В бору, в шуршании изумрудном,
Средь пляски света и теней
Гуляла Грусть, а время нудно
Метало карты скучных дней.

– Это Грусть, – серьезно шепнула Эльфина.

– Как это – Грусть? – не понял Томин.

– Ну, поэтическое олицетворение грусти. В таком виде ее представил поэт, – пояснила девушка.

В густой листве, играя светом,
Ловя дыханье на лету,
Спускался ветер к ней с приветом
И посвящал в свою мечту.

Женщина закружилась в вальсе с невидимым кавалером. Вместе с нею завертелись сухие желтые листья. Поднялся вихрь, напоминающий смерч. Только почему-то не было страшно.

Неожиданно осенний лес померк, уступая место весне. Буйно, прямо на глазах, зацвели деревья, лес наполнился ароматом цветов. Дима снова услышал поэтические строчки:

О, весна без конца и без краю —
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю
И приветствую звоном щита!