Тайная дипломатия Кремля

Мне были неприятны черты советских лидеров — фанатичная ненависть к значительной части человечества, чрезмерная жестокость, уверенность в своей непогрешимости, неразборчивость в средствах, излишняя любовь к секретности, властолюбие, скрывающееся за идеологическими установками».

Во время Второй мировой войны бывший американский посол Дэвис вновь приехал в Москву. Его принимали как дорогого гостя.

«На встрече с Вышинским, — вспоминала переводчик Татьяна Алексеевна Кудрявцева, которая в годы войны работала в Наркоминделе, — Дэвис чрезвычайно высоко отзывался о выступлениях Вышинского на московских процессах, на которых он присутствовал… После беседы, когда я пошла провожать Дэвиса к лифту, Вышинский сказал мне: “Вернитесь”. Я решила, что он хочет дать мне указания, как составить отчет. Такой был порядок: при сложных переговорах переводчику всегда говорили, что надо отразить в отчете, а о чем умолчать.

Когда же я вернулась в кабинет, он сказал: “Садитесь”, и заходил по комнате. После долгого молчания Вышинский заговорил и целый час рассказывал, как ночами не спал, взвешивая, правильный ли выносит приговор: «Ведь это были близкие мне люди, товарищи, друзья»… Ему важно было выговориться. Беседа с Дэвисом, очевидно, всколыхнула воспоминания, а я была ничтожной мошкой, перед которой можно было распахнуть душу. Через какое-то время он умолк, сказал: «Можете идти».

19 мая 1943 года нарком госбезопасности Всеволод Николаевич Меркулов представил Сталину отчет о поездке американского посла по стране:

«Джозеф Дэвис и сопровождавшие его лица прибыли в гор. Куйбышев 17 мая. Во время прогулки по городу Дэвис посетил комиссионный магазин и магазин Инснаба (снабжение иностранцев. — Л.М.), где купил шелковое полотно на костюм…

18 мая Дэвис вылетел из Куйбышева в Сталинград, где в сопровождении секретаря обкома ВКПБ(б) т. Чуянова осматривал разрушенные здания в центре города, заводы, дом, в котором был пленен Паулюс… У братской могилы бойцов, павших за Сталинград, Дэвис, возложив на могилу цветы, построил всех сопровождавших его лиц в две шеренги, сам встал в центре и, обращаясь к собравшейся толпе бойцов и сталинградских жителей, произнес речь…

Получив справку, что в район Сталинграда залетают иногда вражеские разведчики, Дэвис поинтересовался, будут ли его сопровождать истребители, а на аэродроме лично проверил наличие истребителей. Перед отлетом для Дэвиса и сопровождавших его лиц в облисполкоме был устроен небольшой завтрак, на котором он благодарил за заботы о нем и заявил о «неизгладимом впечатлении» от посещения Сталинграда».

Сталин написал на донесении: «Почему это дело не публикуется? Где корреспонденты наших газет?» В мае 1945 года Джозеф Дэвис, единственный из всех западных дипломатов, получил орден Ленина.

Орден к юбилею

Максим Литвинов стал одной из самых заметных фигур в мировой политике. Нарком выступал на различных международных конференциях, и его выступления привлекали внимание, потому что он говорил прямо и разумно. Впрочем, его прямолинейность и язвительность раздражали западных дипломатов, скованных строгими протокольными правилами.

Свое шестидесятилетие, 17 июля 1936 года, Максим Максимович встретил в швейцарском городе Монтрё, где открылась Международная конференция о режиме черноморских проливов. Подписанная там конвенция действует и по сей день. В день рождения нарком получил из Москвы приятное послание, подписанное Сталиным и Молотовым: «Совет народных комиссаров Союза ССР и ЦК ВКП(б) приветствуют Вас, старейшего деятеля большевистской партии, руководителя советской дипломатии, неустанного борца против войны и за дело мира в интересах всех трудящихся…»

Литвинов ответил благодарственной телеграммой:

«Если в моей дипломатической работе отмечаются некоторые успехи, то они должны быть приписываемы в первую очередь твердому и искусному руководству виновника всех наших успехов во всех отраслях соцстроительства — вождю Сталину. Это руководство является залогом и дальнейших успехов».

Его наградили орденом Ленина. В газетах появились приветственные статьи видных дипломатов: Николая Крестинского, Бориса Стомонякова, Ивана Майского, Федора Раскольникова, Бориса Штейна. «Правда» в статье под названием «Верный сын большевистской партии» писала: «Имя тов. Литвинова войдет в историю как имя одного из крупнейших представителей великой эпохи Октябрьской революции и строительства социализма, как человека, который олицетворяет внешнюю политику Советского Союза и его борьбу за обеспечение мира между всеми народами».

Литвинов понимал, какую опасность для России представляет Гитлер. В конце 1935 года он обратился к Сталину: «Взятый Гитлером курс против нас остается неизменным, и ожидать каких-либо серьезных изменений в ближайшем будущем не приходится. У Гитлера имеются три пункта помешательства: вражда к СССР, еврейский вопрос и аншлюс (присоединение Австрии)… Я предлагаю, независимо от выводов, к которым придет комиссия Наркомтяжпрома, ограничить выдачу заказов в Германии сотней, максимально двумя сотнями миллионов марок.