Тайная история отечественной контрразведки

«По радио резиденту американской разведки в Латвии пришла шифрограмма следующего содержания: «Сообщи, что тебе известно о заходе в Рижский залив Балтийского моря двух советских подводных лодок последней конструкции. Цели прибытия и дальнейшего назначения». Содержание подобной телеграммы ни у кого не вызывало сомнения, однако, включение в текст слов «Балтийское море» означало: «не работаешь ли ты под контролем КГБ?». И что бы не провалилась игра ответ должен быть какой-то абракадаброй! Например, «море с чертом улетело». Тогда американцы получали подтверждение, что все в порядке. А согласно заранее имеющийся договоренности, Балтийское море надо было называть Варяжским»[137].

Такая процедура не гарантировала качество проверки. Вдруг радист согласился работать на нового «хозяина» и сообщил об условных фразах? Как быть в такой ситуации? Вот что об этом пишет в своей книге «Назад к истине» Вадим Николаевич Удилов:

«Имели место случаи, когда вражеский центр сам проверял своего шпиона на искренность сотрудничества. Для каждого понятно, тем более для противника, что если органы КГБ захватят шпиона, то, в первую очередь, отберут у него оружие и предметы шпионской экипировки, а при веление оперативной игры будут выдавать ему только то, что нужно для связи с разведцентром.

И вот какой казус произошел при одной игре в Прибалтике. Шла подготовка к очередному радиосеансу с разведцентром. Обычно сеанс проводился с места, которое было известно противнику. В данном случае это был лес, примерно в 10 км от ближайшего населенного пункта. Американцы понимали, что если их шпион действует самостоятельно, то он придет на обусловленное для радиосвязи место обязательно с оружием. Если же его нет, то работает не один. Поэтому этот сеанс начался сумбурно. Американцы сразу же поставили вопрос: «Через 10 минут паузы сообщите нам, какого года выпуска четвертый патрон в запасной обойме к пистолету?».

Конечно пистолет и патроны к нему были изъяты и лежат в сейфе, в здание КГБ в Риге. До них было примерно 65 км пути. И мы до сих пор с большой теплотой и уважением вспоминаем начальника местной контрразведки А. Я. Бундулиса, человека необыкновенной интуиции, который не поленился и проложил телефонную времянку к месту радиосеанса от столбов связи, проходивших в трех километрах по просеке. Всего несколько минут потребовалось, что бы связаться с кабинетом в городе, достать запасную обойму и передать, что четвертый патрон 1952 года выпуска. Все другие были 1951 года. Как видите, противник продумывал все до мелочей, с дальним прицелом»[138].