Тайная Миссия

Все разбрелись кто куда и стали готовиться к торжествам Короткой Ночи. Из нор Смитхиллза и Скинта доносились пение и смех, из приюта Виллоу — монотонная тихая мелодия: она повторяла речные песни детства; из пещерки Брейвиса слышались молитвы писцов Священных Нор. Спиндл припоминал приличествующие торжеству забавные рассказы; Триффан же, одиноко растянувшись на солнцепеке, наслаждался теплом и звуками летнего дня. Один Мэйуид словно был не в себе: он хмурился, не находил себе места и в конце концов отправился бродить один. Вечером он долго потерянно смотрел на звезды, словно силясь что-то отыскать, но что — и сам не знал. Все следующее утро он не вылезал из своей норы и ни с кем не разговаривал.

Рассвет Середины Лета выдался на редкость красивый. Каждый готовился к торжеству на свой лад. Однако к Камню никто из них не подходил; было известно, что ночью все они встретятся именно возле него. Брейвис с Триффаном, вероятно, прочтут молитвы, остальные же могут просто постоять рядом.

Миновал долгий ленивый день, и настал тихий вечер. Последние лучи сверкнули в водах Темзы, далеко внизу прокладывавшей себе путь среди полей и древесных кущ; кое-где замелькали огоньки в жилищах двуногих; на миг вспыхнули глаза ревущей совы, потом она отвернулась, свет исчез, и на Хэрроудаун легли сумерки.

— Где Мэйуид? — спросил Триффан. Среди собравшихся его не оказалось.

— Весь день его не видел, — отозвался Смитхиллз.

— Последнее время у него очень подавленный вид, — добавил Спиндл.

— Утром сидел в своей норе, но сейчас его там нет, — сказал Скинт.

Триффан предложил немного подождать. Они стали ждать, уже совсем стемнело, и взошел молодой месяц, а Мэйуид все не появлялся. Его искали, звали, но он не откликался.

— Ладно, будем начинать. Он придет, — сказал Триффан, глядя в темноту, где, возможно, скрывался тот, кто хотел к ним присоединиться, но не знал, как это лучше сделать. — Он придет обязательно, — мягко проговорил Триффан.

И праздник начался. Они пели, смеялись, шутили, рассказывали диковинные истории, отмечая каждый на свой лад Середину Лета; они наблюдали, как поднимается над деревьями месяц — все выше, выше, выше... А какую прекрасную песню исполнил Смитхиллз, какую чудную мелодию напела им Виллоу, как красиво помолился Брейвис об их будущем! А Спиндл?! Спиндл рассказывал им презабавные истории о первых днях Брейвиса в Священных Норах, и все смеялись до упаду! Затем Триффан снова поглядел в темноту и сказал намеренно громко:

— Как жаль, что с нами нет Мэйуида! Мне так его недостает?

— И нам! И нам! — закричали все.

Но Мэйуид так и не вышел, и тень, мелькнувшая, как показалось Триффану, среди деревьев, исчезла.

Затем Триффан принялся рассказывать им о Данктонском Лесе, о тех, кто обитал там еще до мора. Захватывающие это были истории, их стоило запомнить, хотя они и отошли в прошлое. Ночь шла своим чередом. Они закусывали, потом снова пели, а под конец все собрались у Камня, чтобы попрощаться с Серединой Лета.

Они веселились, и никто не заметил ухода Триффана. А если и заметили, подумали, что он отлучился на минуту-другую.

Встревоженный Триффан тем временем направлялся к западной оконечности рощи, обращенной к Слопсайду. Он потянул носом воздух, посмотрел вперед, а затем стал быстро спускаться вниз, время от времени принюхиваясь, словно отыскивал знакомый след. Так он оказался над берегом потока. Вода немного убыла, но поток выглядел по-прежнему довольно грозно.

— Мэйуид! — тихонько позвал он в темноту. — Мэйуид, я знаю, что ты там!

Ответа не последовало. Тогда Триффан спустился к самой воде и, теперь уже не на шутку встревоженный, стал прочесывать берег пядь за пядью, принюхиваясь и время от.времени зовя Мэйуида.

Он нашел его наконец. Нашел по чистой случайности: Мэйуид затаился под сгнившей веткой, выброшенной весенним паводком. Весь мокрый, покрытый грязью, он дрожал, словно осиновый лист, припав к земле, и беззвучно плакал.

— Мэйуид! — ласково произнес Триффан, и Мэйуид заплакал навзрыд. Триффан положил лапу на его плечо и терпеливо ждал, пока плач уймется и он сможет говорить.

— Мэйуиду очень плохо, — выговорил тот наконец, — очень плохо, совсем худо.

— Что ты собирался сделать? — спросил Триффан, не совсем еще уверенный в своей догадке.

— Хотел вернуться домой, — всхлипнул Мэйуид. — Пускай там опасно, пускай я умру от заразы, все равно хочу домой?

— Но почему?!

— Мэйуиду тоскливо, — проговорил крот и опять горько зарыдал. — Ему очень и очень тоскливо!

— Но почему ты нам ничего не сказал?

— Не решался. Не мог себя заставить, господин! Я боялся!

— Чего?

— Боялся, что прогоните. Решил, сам уйду, пока не прогнали.

— Почему ты решил, что мы тебя прогоним? Ты же спас нам жизнь, ты единственный, кто знал дорогу! Ты такой же, как и мы, ты один из нас!

Но слова Триффана лишь заставили Мэйуида зарыдать еще горше. Кое-как справившись со слезами, он проговорил: