Тайная страсть на Манхэттене

– Джейк начал с самых низов, чтобы понять, как устроена «Маккеллан инкорпорейтед». И он понял. Наш отец обворовывал всех подряд, вымогал у подрядчиков откаты, подделывал счета. Именно поэтому очень многие были на стороне Джейка, когда он вступил в борьбу с отцом. А Макс так вообще взял его под крыло. Сейчас компания совсем не похожа на ту, что была. В значительной степени благодаря Максу.

– Ничего себе.

Она и представить себе такого не могла. Хотя Харпер и в те годы подозревала, что не из-за каприза и не из-за праздной блажи отпрыск одной из самых богатых семей Нью-Йорка ушел из дома, ютится в крошечной квартире с двумя нищими приятелями и подрабатывает официантом.

– Мне кажется, ты очень подходишь компании Макса. Ты умная, честная, и еще ты милая. Ты покорила всех наших консьержей и миссис Петрильо.

Харпер отмахнулась.

– Просто они все очень добрые.

Ей хотелось рассказать Сету про визит к родителям и про то, что он был прав – пришло время им помириться, но тут в спальне захныкала Кристел. Харпер пошла к дочке, проверила ее подгузник, взяла на ручки, но никак не могла ее успокоить. Малышка плакала все сильнее, она вся покраснела, а щечки были совсем мокрыми от слез.

Через некоторое время в спальню заглянул Сет.

– Что случилось?

– Я не знаю. Это может быть все, что угодно. Я думаю, нужно позвонить врачу.

– Звони, давай я ее пока покачаю.

Сет взял Кристел и стал укачивать, но девочка не умолкала. Он ходил с ней по комнате, пытался ей что-то напевать, а Харпер смотрела на них, забыв про телефон в своей руке и с болью думая, что когда-нибудь Сет станет замечательным отцом.

Она позвонила врачу, описала, что происходит, и тот предположил, что у ребенка режутся зубки. Он велел Харпер осмотреть десны: нет ли там припухлости или покраснения, а если есть, использовать специальный гель.

– Что он сказал? – нетерпеливо спросил Сет.

– Что, вероятно, у нее режутся зубки. Если да, то надо намазать ей десны гелем.

– Как называется? Я позвоню в аптеку!

– У меня есть. Зубки иногда и в три месяца начинают резаться, так что я купила заранее.

Харпер забрала девочку и посмотрела ее десны.

– Красные.

Она осторожно провела кончиком пальца по самому воспаленному месту и почувствовала что-то твердое.

– Точно! У нее зубик!

– Ты слышишь, Кристел? Потерпи, миленькая, и на следующей неделе уже будешь есть стейк со мной и мамой.

Харпер нашла гель, намазала им десны дочки и потом немного покачала на руках, пока малышка не уснула. Уложив ее в кроватку, Харпер вернулась в гостиную и обессиленно рухнула на диван.

– Кажется, у меня будет долгая ночь. Хорошо, что я выпила только один бокал.

– Думаешь, она будет часто просыпаться? Даже несмотря на гель?

– Я не знаю. Это мой первый ребенок. И мой первый зуб.

Сет включил телевизор, приглушив звук, сел рядом с ней, и они некоторое время смотрели на экран, где «Янкиз» играли с «Ред Сокс».

– «Янкиз» побеждают, – без выражения прокомментировал Сет.

– Ага, – так же без выражения согласилась Харпер.

– Кларк любил «Янкиз».

Харпер кивнула.

Несколько секунд они следили за игрой, потом Сет тихо сказал:

– Обидно, что он не может помочь тебе с Кристел. С ним тебе было бы легче.

Харпер долго молчала, потом помотала головой.

– Вряд ли. Мне скорее обидно, что он не увидел дочь, о которой так мечтал. – Она глубоко вздохнула, не зная, что стоит говорить, а что нет. – Я не думаю, что он много помогал бы мне с ней. – Она быстро взглянула на Сета. – Не пойми меня неправильно. Он хотел ребенка. Он хотел семью. Но я думаю, пока она растет, он был бы скорее наблюдателем. Ждал бы, пока она вырастет и ее можно будет брать с собой покататься на велосипеде или на матч «Янкиз» – «Ред Сокс».

Сет смотрел на экран.

– Думаешь?

– Да.

– Но ведь она такая славная.

Харпер снова хотела промолчать, но все-таки сказала:

– Кларк был консерватором в этих вопросах. Он считал, что женщина должна заниматься семьей, а мужчина – приносить деньги.

– Логика моего отца, – с неожиданной злостью сказал Сет.

– Ну, Кларк не стал бы обманывать субподрядчиков.

– Я знаю. Прости. Просто мой отец тоже бросал мать наедине со всеми домашними проблемами.

Харпер изо всех сил сдерживалась, но невысказанные обиды и те мысли, которые она передумала за год одиночества и отчаяния, жгли ей язык.

– Он делал много странных вещей. Я сейчас не про то, что он рискнул нашими деньгами без моего ведома. Он никогда не согласовывал со мной наши планы. Например, стоило мне собраться к родителям, как выяснялось, что мы должны быть в другом месте. Я понимаю, что, скорее всего, он просто пытался защитить меня от них, ведь он знал, что мы не ладим.

– Я думаю, что именно так.