Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 3

В рассматриваемый период наиболее характерными направлениями в работе органов и войск НКВД СССР на Дальнем Востоке были: добывание информации о специальных службах Японии; поиск и задержание забрасываемых ими шпионов и диверсантов; выявление и пресечение изменнических настроений и антибольшевистской пропаганды среди военнослужащих, в окружении частей и соединений РККА, Рабоче-крестьянского Красного флота (РККФ) и войск НКВД, среди гражданского населения приграничной полосы; борьба с дезертирством, членовредительством и мародерством в войсках[388]. Приоритетное место занимало своевременное информирование высшего военно-политического руководства страны. В такого рода документах находили отражение наиболее острые и зачастую негативные вопросы жизнедеятельности советского общества, государства, его Вооруженных сил, которые не могли быть разрешены в обычном порядке и требовали оперативного вмешательства высших инстанций. Так, большинство материалов из Управления НКВД СССР по Дальневосточному краю (УНКВД ДВК) и аппарата Н.И. Ежова попадало на стол И.В. Сталина и других заинтересованных членов Политбюро ЦК ВКП(б). Советские руководители, в частности, интересовались состоянием работы штаба Краснознаменного Дальневосточного фронта (КДФ)[389], политико-моральным состоянием личного состава воинских частей, недостатками в обслуживании раненых и работе штаба КДФ, мобилизационной обеспеченностью частей КДФ огнеприпасами и продуктами питания и многими другими вопросами, характеризующими советские Вооруженные силы и обстановку в период эскалации напряженности между СССР и Японией.

Г.М. Семенов

Пристальное внимание высшее советское руководство также уделяло правомерности действий советских войск и реагированию иностранных средств массовой информации (СМИ) на происходящие события[390]. Еще перед началом конфликта у оз. Хасан командующий КДФ маршал Советского Союза В.К. Блюхер в телеграмме от 24 июля 1938 г. на имя И.В. Сталина подверг сомнению законность действий советских пограничников[391], оборудовавших, в частности, позицию для пограничного наряда на расположенной у границы высоте. Впоследствии под давлением фактов и доводов вышестоящего руководства свою политическую ошибку «о юридических метрах и формальном нарушении границы» он полностью признал. По мнению ряда историков пограничных органов, территориальный спор между Японией и Маньчжоу-Ди-Го, с одной стороны, и СССР — с другой, в районе оз. Хасан для японской стороны был лишь поводом к военной конфронтации, а В.К. Блюхер, продолжавший вести примиренческую линию и опасавшийся разрастания конфликта, видимо, не понимал этого[392]. Советский маршал 24 июля втайне от члена Военного совета КДФ П.И. Мазепова, своего начальника штаба Г.М. Штерна, заместителя наркома обороны Л.З. Мехлиса и первого заместителя наркома внутренних дел М.П. Фриновского, находившихся в это время в Хабаровске[393], послал комиссию на выс. Заозёрная и без оповещения начальника 59-го пограничного отряда произвел расследование действий пограничников[394]. Комиссия (по некоторым источникам санкционированная Народным комиссариатом иностранных дел (НКИД) СССР[395]) обнаружила «нарушение» советскими пограничниками маньчжурской границы на 3 метра и, следовательно, установила «виновность» советской стороны в возникновении претензий со стороны японцев[396]. В этой связи, как указывалось выше, В.К. Блюхер экстренно доложил И.В. Сталину, Н.И. Ежову, К.Е. Ворошилову о «нарушении» маньчжурской границы и потребовал немедленного ареста руководства 59-го погранотряда и других «виновников в провоцировании конфликта» с японцами. Ряд этих действий вызвал негативную реакцию лично у И.В. Сталина, который, опираясь на мнение В.М. Молотова и К.Е. Ворошилова, настаивал на скорейшем и жестком истреблении японцев на советской территории. К этому времени Разведывательное управление РККА и внешняя разведка НКВД СССР уже располагали сведениями о реальном военном потенциале Японии, увязшей в войне с Китаем, и своевременно информировали об этом главу государства[397].

Своеобразным сигналом к усилению активности японских войск у оз. Хасан, а также одной из возможных причин осуждения В.К. Блюхером действий пограничников можно считать события 15 июля. В этот день на участке заставы «Подгорная» 59-го погранотряда группа из пяти «японо-маньчжур» нарушила границу, перейдя на советскую территорию в районе высоты западнее оз. Хасан[398]. За нарушителями вели наблюдение помощник начальника заставы лейтенант П.И. Курдюков и начальник инженерной службы погранотряда лейтенант В.М. Виневитин. Последний по приказу начальника отряда К.Е. Гребенника руководил окопными работами на выс. Заозёрная, обучал личный состав фортификационному делу, проводил рекогносцировку на случай попытки японской стороны овладеть высотой.

В.К. Блюхер

М.П. Фриновский