Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6

Сопоставление 26 известных рапортов агента «Джона» – Марино с исследуемым рапортом от 6 ноября 1919 г. на имя французского майора позволяет нам считать, что необозначенным автором документа является агент «Джон» (Э. Земан), а упоминаемые им в тексте некие агенты – это русские офицеры из близкого окружения генерала М. К. Дитерихса и адмирала А. В. Колчака, пользующиеся неограниченным их доверием.

Обратим внимание на явно выраженное положительное отношение автора документа к известным ему по службе в Чехословацком корпусе генералам: «Я (Колчак – В.К.) вижу лишь одно, что генерал Гайда все-таки во всем прав. Вы оклеветали его из зависти…, – и далее, – Все больше и больше Верховный подумывает о приглашении снова генерала Гайды». Отстраненный и уволенный с русской службы летом 1919 г. генерал Р. Гайда в рапорте чешского поручика выглядит вполне реабилитированным после безосновательных обвинений в измене Белому движению и лично правителю Колчаку. Однако Гайда с лета 1919 г. находился вне армии, и потому по прогнозу автора после сдачи Омска главнокомандующим армиями Восточного фронта будет назначен генерал С. Н. Войцеховский, который успешно командовал чехословацкими частями, а затем перешел на русскую службу.

В заключение нашего анализа подведем некоторые итоги.

Документ от 6 ноября 1919 г. относится к единой серии последовательно связанных между собой рапортов одного автора, адресованных офицеру французской разведки Марино, как по фактуре, так и по характеру изложения, как результат документирования агентурного добывания секретной информации. В ходе снятий копий с оригинала фамилия Марино деформировалась в Моринс

Определено авторство чешского поручика Э. Земана, который после опроса своих источников (агентов, информаторов и служебных контактов) зафиксировал суть и детали совещания в Ставке адмирала Колчака. Многие изложенные в рапорте сведения и положения, так или иначе, подтверждены другими архивными, мемуарными источниками и научными изысканиями, вследствие чего не подвергались сомнению.

Все 27 известных в настоящее время однотипных рапортов обозначены четкими данными: дата, место исполнения, получатель, как того требуют правила служебного делопроизводства. Имя исполнителя иногда скрыто или затушевано, но в большинстве случаев легко прочитывается. Все документы отложились в российских архивах в виде машинописных копий. Пожалуй, только в таком виде общество и может ознакомиться с агентурными донесениями. Рукописные оригиналы таковых по условиям делопроизводства спецслужб с самого рождения хранятся с повышенными требования секретности и вряд ли когда-либо будут доступны обществу. Допустимо и то, что рукописная основа уничтожается после оформления машинописного варианта, чтобы в принципе исключить черновик в качестве возможной улики против негласного секретного сотрудника. Поэтому мы не придаем значение и не исследуем факт тог, что 26 выявленных архивных документов исполнены в дореформенной орфографии, а рассматриваемый рапорт от 6 ноября 1919 г. в соответствии с Декретом от 10 октября 1918 г. «О введении новой орфографии», полагая, что могли изготовить несколько копий последовательно, в том числе по обе стороны Восточного фронта. В то же время это увеличивает надежду, что серия выявленных агентурных донесений «Джона» – Марино, может стать ключом к атрибуции и разгадкам доселе анонимных известных исторических источников по Гражданской войне.

А. Г. Зорихин Деятельность органов военной разведки Японии против СССР в 1922–1945 гг

Несмотря на поражение Японской империи во Второй мировой войне и формальный отказ Токио от содержания регулярной армии, военная разведка этой страны ведет непрерывную деятельность по всему миру с момента своего создания в 1871 г. При этом Российская Федерация занимает неизменно ведущее место среди государств, в чьи секреты японские разведорганы стремятся проникнуть уже полтора столетия. В данной статье будет рассмотрен японский опыт организации разведывательной работы на советском направлении и встречное противодействие ей отечественных спецслужб в 1922–1945 гг.

К моменту завершения японской оккупации советского Дальнего Востока осенью 1922 г. военная разведка империи представляла собой хорошо организованную многоуровневую структуру, принципы деятельности которой были заложены в конце XIX в. и апробированы в ходе Русско-японской войны 1904–1905 гг. Основу разведывательной организации 2-го управления генерального штаба Японии составляли легальные резидентуры под прикрытием военных атташатов при дипломатических представительствах в Берлине, Таллине, Риге, Варшаве, Стамбуле и сеть т. н. «японских военных миссий», развернутых на Дальнем Востоке, в Сибири, Маньчжурии и Забайкалье в 1918–1919 гг. для контроля за марионеточными белыми режимами и ведения агентурной разведки в Дальневосточной Республике.