Тайная свобода

После смерти Чулкова М. А. Булгаков произнес: «Он был хороший человек, настоящий писатель, небольшого ранга, но писатель» [12]. Теперь, возможно, к этим словам можно будет добавить: «…и настоящий поэт». В памяти друзей он остался «ревнителем Пушкина», «сопутником Достоевского», мудрым и благородным человеком, «видящим направление», умеющим увлечь за собой…

Близится наша с тобой годовщина, друг мой далекий,
Хочется даже сказать: «Помнишь?» – Шепну и молчу.
Как же я молвил: «далекий», когда, хоть тебя и не вижу,
Теплым пожатьем руки – вот обменялся с тобой?

Милый, спасибо тебе за песни, что мне ты оставил:
Тихие эти листы сердца вещанья таят.
Жду, провестится оно в поминальный вечер поэтов,
Ежели мне одному чашу поднять суждено.

(Ю. Н. Верховский. Памяти Г. И. Чулкова) [13]

М. В. Михайлова

Тайная свобода

Стихотворения из неизданных книг

(1920–1938)

«Как будто приоткрылась дверца…»

Как будто приоткрылась дверца
Из каменной моей тюрьмы…
Грудная жаба душит сердце
В потёмках северной зимы.

И кажется, что вот – мгновенье –
И жизни нет, и всё темно.
И ты в немом оцепененье
Беззвучно падаешь на дно.

О, грозный ангел!
В буре снежной
Я задыхаюсь, нет уж сил…
Так я в стране моей мятежной
На плаху голову сложил.

Поэзия

И странных слов безумный хоровод,
И острых мыслей огненное жало,
И сон, и страсть, и хмель, и сладкий мёд,
И лезвие кровавого кинжала,
И дивных лоз волшебное вин, –
Поэзия! Причудница столетий! –
Всё, всё в тебе для нас претворено!..
И мы всегда, доверчивые дети.
Готовы славить муки и восторг
Твоих мистерий и твоих видений,
И яростно ведём ревнивый торг
За право целовать твои колени.

24 мая 1938. Ялта.

Память

«Je n'ai rien centre I'Evangile, et…

Я давно хотел перечитать…»

Достоевский – слова Степана Трофимовича

Хорошо быть нищим, светлым, вольным.
Вольно петь, любить и жить, как петь.
Хорошо и так: путём окольным
Медленно брести – и умереть…

Хорошо на роковом ночлеге.
Как Степан Трофимович, мой друг.
Поболтав случайно на телеге.
Вдруг забыть мучительный недуг.

Память злая! Мне ты – враг заклятый.
Что шептать! И всё одно и то ж…
Иисус Христос за нас распятый!
Пощади и память уничтожь…

8 января 1920.

«В жизни скучной, в жизни нищей…»

О. Л. Судейкиной

В жизни скучной, в жизни нищей
Как желанен твой уют…
В этом сказочном жилище
Музы нежные поют.

В старых рамах бледны лица.
Как в тумане странный быт.
Здесь былое тайно снится.
Злободневное молчит.

Ты среди своих игрушек –
Как загадочный поэт.
В мире фижм и в мире мушек
Отраженье давних лет.

Ты – художница. С улыбкой
Оживляя век любви,
В жизни призрачной и зыбкой
Куклы чудом оживи.

Век безумный Казановы,
Дни дуэлей и страстей
Вечно юны, вечно новы
В милой комнате твоей.

8 августа 1920.

Dies irae