Тайная вечеря

Я пожал плечами и ободряюще похлопал его по руке. Что я мог ему ответить? Что больше нам ничего не остается? Библиотекарь молча смотрел на меня своими совиными глазами, поглаживая черную бороду. Но ему, как и мне, не нравился этот вариант. На это были свои при чины. Если число имени предстояло искать в количестве глаз человека, то это с равной степенью вероятности могла быть Дева Мария, святой Доминик или святая Анна, поскольку это неизбежно заводило нас в тупик. В конце концов, невозможно найти имя собственное из одной или двух букв, а именно это было очевидным результатом подсчета количества глаз любой статуи в Санта Мария. Более того, никто из монахов монастыря не носил такое короткое имя или прозвище. Там не было ни одного Ио, Эо или Ао. Даже такое короткое имя из трех букв, как Иов, ничего бы нам не дало. Впрочем, в Санта Мария и не было ни одного Иова, а также Ноя или Лота. А даже если бы и был, где найти человека с тремя глазами, чтобы приписать ему авторство письма?

Вдруг меня осенило. А если в головоломке шла речь вовсе не о человеческих глазах? Что, если автор подразумевал дракона или гидру с семью головами и четырнадцатью глазами или какое-либо другое страшилище, изображенное где-то на стене монастыря?

— Но в Санта Мария нет никаких страшилищ, — запротестовал брат Александр.

— В таком случае, быть может, мы заблуждаемся. Что, если фигура, глаза которой нам необходимо сосчитать, находится не в этом монастыре, а в каком-либо другом здании: башне, дворце, близлежащей церкви...

— Вот оно, падре Августин! Получилось! — глазищи библиотекаря засветились от волнения. — Вы еще не догадались? В тексте говорится не о человеке и не о животном, а о здании.

— О здании?

— Ну конечно! Бог мой, как же я раньше не сообразил! Это же ясно как день! Oculos имеет и другое значение — окна. Круглые окна. А в церкви Санта Мария их полно.

Библиотекарь принялся быстро царапать что-то на клочке бумаги. Это был альтернативный перевод. Я нервничал в ожидании результата. Если Александр был прав, выходило так, что все это время решение было у нас под носом. Гуфо полагал, что наш перевод «сосчитайте его глаза, но не смотрите ему в лицо» также мог означать «сосчитайте окна, но не смотрите на фасад».

Я вынужден был признать, что, хотя этот новый вариант текста и выглядел несколько неестественно, в нем появился смысл.

В церкви Санта Мария было множество круглых окон, заложенных в проект неким Гвинифорте Солари, который неуклонно следовал ломбардийской традиции, столь милой сердцу иль Моро. Они были повсюду, даже по периметру новенького купола, под сводами которого я молился уже целую неделю. Неужели все действительно так просто? Брат Александр в этом не сомневался.

— Видите? Речь идет о боковой стене, падре Августин, — продолжал он убеждать меня, — Вторая фраза это подтверждает: In latere nominis mei notam rinvenies. Число его имени следует искать на боку! Нужно сосчитать окна на боковой стене, не обращая внимания на те, что на фасаде! Там мы и найдем его число!

Это был самый счастливый момент со времени моего прибытия в Милан.

15

Никто ничего не заметил.

Ни один торговец, меняла или монах в окрестностях собора Святого Франциска не обратил внимания на этого нескладного и плохо одетого субъекта, который буквально вбежал в храм.

В канун праздника, рыночный день, миланцы спешили запастись всем необходимым для приближающихся дней траура. Кроме того, сообщение о смерти сестры Вероники со скоростью молнии облетело город, породив оживленные дискуссии о силе ее дара предвидения.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что бродяга остался незамеченным.

Впрочем, эти невежды опять все перепутали. Вошедший в собор нищий был вовсе не случайным человеком. Посиневшие колени свидетельствовали о многочасовых покаянных молитвах, а голова была тщательно острижена в знак набожности. Все в нем говорило о богобоязненности и душевной чистоте. С трепетом он переступил порог церкви францисканцев в твердой уверенности, что какой-нибудь суеверный горожанин, заметив его, рано или поздно на него донесет, возможно, находясь под впечатлением от предсказаний сестры Вероники.

Ему нетрудно было представить цепь событий, которые вот-вот должны были произойти. Кто-нибудь без промедления уведомит пономаря о присутствии в церкви очередного нищего. Тот, в свою очередь, сообщит об этом дьякону, который тут же вызовет палача. Вот уже несколько недель, казалось, никто не придавал этому никакого значения: нищие-самозванцы приходили в храм и исчезали бесследно. Поэтому он и был уверен, что живым отсюда не выйдет. Тем не менее он с готовностью согласился заплатить эту цену...