Тайная война. Во главе министерства госбезопасности ДНР

7 (20) ноября 1917 Центральная Рада своим III Универсалом провозгласила Украинскую Народную Республику (УНР) в составе девяти губерний: Киевской, Подольской, Волынской, Черниговской, Полтавской, Харьковской, Екатеринославской, Херсонской и Таврической (северные уезды, без Крыма).

В результате распада Австро-Венгрии в 1918 году на территории Галиции была создана Западно-Украинская Народная Республика (ЗУНР). Республика была провозглашена в ночь на 1 ноября сечевыми стрельцами (украинские национальные части в составе австро-венгерской армии). В результате в тот же день во Львове началось вооруженное восстание поляков. Эти события послужили сигналом для начала польско-украинской войны.

22 января 1919 года ЗУНР провозгласила Акт объединения с УНР – «Акт Злуки».

Всего за период 1917–1920 годов на территории Украины насчитывают 16 самопровозглашенных политических образований.

В конце января 1918 года также на принципах национальной автономии была организована Донецко-Криворожская советская республика. Ее власть распространялась на Харьковскую, Екатеринославскую, частично Херсонскую губернии и на некоторые районы войска Донского.

Ни одна из параллельных республик на территории тогдашней Украины – Одесская, Донецко-Криворожская и т. д. – не входила в состав УНР.

Это дает все исторические основания ряду территорий Украины, в том числе и Донбассу, претендовать на возвращение в состав «родительских государств».

Постепенно в 2014 году в обиход стало входить понятие «Новороссия», которое, однако, не являлось самостоятельным политическим ориентиром для восставших. Новороссия рассматривалась географическим термином, историческим прецедентом и юридической хитростью, сродни формальному объявлению независимости Крыма перед вхождением в состав России.

Обозначение Новороссии позволяло создать юридические инструменты для обособления определенной пророссийской территории Украины с ее потенциальным присоединением к России. Альтернативная модель в виде существования Новороссии как самостоятельного, но дружественного России государства-сателлита на практике была нереализуемой. Главными владельцами «бренда» на «народном» уровне первоначально являлся Павел Губарев, возглавивший политическое движение «Новороссия» и контролирующий одноименный донецкий телеканал, а на официальном статусном – Олег Царев.

Были попытки появления бенефициаров поменьше. Одно время, например, в информационном пространстве мелькал некий Борис Борисов, взявший на себя ни много ни мало роль «главного проводника Новороссии». Чтобы попиарить себя за счет уже раскрученного символа, он в своем несуществующем правительстве даже предложил место Гиркину, но тот не разделил столь большой щедрости.

Депутат Верховной Рады и кандидат в президенты Украины, днепропетровский бизнесмен Олег Царев, ярко прозвучавший своими пророссийскими заявлениями, был объявлен Председателем Парламента Новороссии. К сожалению, подавление народного протеста в других пророссийских регионах не даст ему возможности запуститься. В силу этого проект Новороссии окажется замороженным, а сам бренд много позже по законам политического рейдерства будет «отжат» у предыдущих владельцев Игорем Гиркиным, который попытается использовать его для раскрутки своего оппозиционного внутрироссийского политического движения, серьезно его маргинализировав. Но к борьбе за Донбасс и Украину это отношения уже иметь не будет.

Весной же 2014 года большой толчок для ускорения процессов сыграли события в Крыму и последующее вхождение полуострова в состав России. «Ходоки» из Донбасса и других пророссийских регионов Украины потянулись в Крым с просьбой «сделать как у вас». Юридических предпосылок для повторения крымского сценария не было, но жила надежда на то, что отчаянность и массовость народного порыва переломит ситуацию.

Участвующие в крымских событиях откликнулись на призыв. Александр Бородай и стоящие за ним силы отрядили проштрафившегося в Крыму энтузиаста Стрелкова к границам Донецкой области для изучения ситуации и налаживания взаимодействия с лидерами протеста. С одной стороны, это уводило фигуранта от неудобных вопросов по событиям в Крыму⁴⁷. С другой – Бородай давал своему другу шанс реабилитироваться, использовав свои возможности на благое дело.

Стрелков, понимая, что стать героем в Крыму не удалось, пошел ва-банк и совершил свой, ставшим впоследствии известным, «славянский поход». Это был явный фальстарт, потому что ситуация еще не была «догрета» до того состояния, когда можно было бы позволить такие экстремальные меры. В среде сотрудников спецслужб даже обсуждалась версия того, что Гиркин был эффектом «красной селедки»⁴⁸.

Но что случилось, то случилось. Отыграть назад или повторить позже фактическое вмешательство патриотических сил «большой земли» было бы невозможно.

Поэтому из Стрелкова стали делать публичный символ всего движения. Абсолютно не важно было, насколько телеобраз совпадает с реальностью. Важнее было персонифицировать, мифологизировать и героизировать сопротивление.