Тайник в старой стене

Первую партию Миша выиграл у Вити с разницей всего лишь в один шар. Витя был в ярости, но приятели подзадоривали его все сильнее и сильнее. Следующую партию выиграл Мастифф и разошелся так, что его уже было не удержать. Он стал подзадоривать Мишу. Тот сделал вид, что злится, и предложил сыграть совсем уж на большие деньги. Витя был уверен в себе и поставил на кон всю свою долю, доставшуюся ему за ювелирторг. Тут уж Своячок показал себя во всей красе. Он выиграл следующую партию с кия, в результате чего Мастифф не только спустил всю свою наличность, но и опозорился перед корешами. Сразу было понятно, что Миша с ним играл как кошка с мышью. Разъяренный Витя выхватил нож и бросился на соперника по игре.

Миша получил два касательных удара, после чего приятели оттащили его и отняли нож. Но Мастифф был парень крепкий. Он вырвался из рук своих дружков, повалил Мишу и стал его душить. Один из случайных свидетелей драки треснул Мастиффа кием по спине. Кий сломался, но Витю это не остановило. Зато друзья Мастиффа, видя, как об их дружка сломали кий, бросились на Мишиного заступника.

К счастью для Миши, в том же заведении со своей очередной подружкой отдыхал Павел Васильевич Зверев. Увидев покрасневшую физиономию мастера местного бильярда, Зверев огрел Мастиффа бутылкой, а когда тот встал, двумя точными ударами в челюсть срубил его наповал. Отключив Мастиффа, Зверев сумел угомонить и его дружков. После прибытия наряда милиции, когда всех дерущихся скрутили и посадили в дежурный автомобиль, Михаил Иванович Соловейчик долго благодарил Зверева за спасение. Узнав о месте работы Павла, Своячок время от времени снабжал его нужной информацией; правда, старался это не афишировать, так как, по его словам, за такую «дружбу» отдельные его знакомые могут попытаться свернуть ему шею.

Разглядев своего старого знакомого, Зверев, однако, не спешил к нему подходить. Потихоньку отхлебывая из кружки, он стоял у соседнего столика и наблюдал за одноруким игроком, ловко орудовавшим кием. На Своячка Зверев даже не смотрел, но краем глаза заметил, что тот его тоже приметил.

Спустя ровно три минуты Миша, правда не без труда, «разобрался» со своим рыжебородым соперником и громко произнес, так, чтобы Зверев наверняка его услышал:

– Что-то устал я сегодня, если кто еще желает, то я сыграю пару партий, но не больше!

Рыжебородый сказал, что на сегодня с него хватит, и достал из бумажника пятерку. Зверев допил пиво и отправился к выходу. Он услышал то, что хотел услышать.

Если бы Своячок сказал что-то типа «Один раз живем!» или «Семь бед – один ответ!», это означало бы, что встречу он назначает у трамвайного депо. «Тройка» означала Ленинский парк на лавочке у карусели. Миша же сказал: «Пару партий!» «Двойка» в любом ее проявлении говорила, что местом, где они могут встретиться, будет беседка возле до сих пор не отстроенной после войны районной больницы.

Зверев подошел к стойке, расплатился за пиво и не спеша направился к трамвайной остановке.

* * *

Устроившись в беседке у разрушенной больницы. Зверев закурил. Ждать ему пришлось недолго. Либо желающих играть с Мишей больше не нашлось, либо он просто-напросто разнес своих соперников за несколько подходов. Так что вышли они из бильярдной с интервалом не больше пятнадцати минут. Миша присел на скамейку и огляделся по сторонам, Зверев вкратце объяснил, что ему нужно.

– Говорите, что этот Герман отдал монету какому-то другому мальчику, и, судя по его имени, он из наших? Ну что же, это резонный вывод. Я бы рад помочь, но есть одна маленькая неувязочка.

– Какая? – сухо поинтересовался Зверев.

– Павел Васильевич, я вас умоляю! Знаете, сколько Моней живет в этом сравнительно небольшом городишке? – Миша скривил кислую мину. – Эх… У меня сегодня наклевывалась такая интересная партия, а из-за ваших вопросов я таки упустил клиента.

– Не бухти! А по поводу Мони… Я могу назвать адрес, где он жил.

– А где же, скажите на милость, этот Моня живет?

– На Лесной, дом номер три! Только не живет, а жил. Вместе с родителями они после войны уехали в Крым.

– Подождите. Кажется, я что-то припоминаю… Уж не о старшем ли сынке Авраши и Фимочки вы мне толкуете?

Зверев оживился:

– Фамилия мальчика Липкин.

– Так это меняет дело! Точно, они на Лесной обитали, а потом съехали!

– А адрес в Крыму? Точный адрес, куда они съехали?

– Да почем же я знаю? К тому же дался вам их адрес, товарищ Зверев! Я таки понимаю, что вам нужны не Авраша с Фимочкой, и уж тем более не их толстячок-сыночек. Вам же нужна та монета! Верно?

– А ты знаешь, где она?

– Так вы же сами сказали, что они ее продали. А кому Моня мог продать древнюю монету, как не Бобе Шекелю? Да-да! Это абсолютно точно!

– А почему ты в этом так уверен?

– Авраша Липкин, папаша Мони, и Боба Шекель – двоюродные братся, вот почему!

– Ах вон оно что! А почему ты решил, что Моня продал монету своему двоюродному дяде, а не, скажем, тете или бабушке? И кто вообще такой этот Шекель?

– Шекель? Кто такой Боба Шекель? Я сам бы хотел знать, кто такой Боба Шекель! Это такой загадочный тип, скажу я вам…

– Шекель – это фамилия?