Тайники души

Я начал писать, когда мне исполнилось десять, потому что внутри меня бурлили слова, а другого способа выразить их не было. Все накопившиеся мысли и чувства взрывались на страницах моих дневников, где я наконец мог дать им волю, отсортировать и придать смысл. Когда напряжение нарастало, я мог выплеснуть его только на бумагу. Даже не упоминая о своем отце и не описывая его, могу лишь сказать, что каждое слово имело отношение к нему, к тому, кто он и кто я.

Мой отец был юристом, крепкого телосложения, с хорошей осанкой, и нес себя с достоинством принца и воинственностью борца-чемпиона. Завидев его, люди расступались. Им приходилось это делать: мой отец сметал всех на своем пути. Но он не был невежей. Выросший в богатстве и привыкший к привилегиям, он обладал безупречными манерами и даже в будние дни надевал крахмальную белую рубашку, темный костюм, жилет и галстук.

Отец начал лысеть где-то после тридцати, но держал себя так, чтобы люди видели его широкий мудрый лоб, а не отсутствие волос. За ничем не примечательной, мрачноватой внешностью скрывалась магнетическая, харизматичная личность, невероятно привлекательная. Этот человек был рожден для того, чтобы его уважали, боялись и ненавидели. Я происходил из рода таких же людей. Мой дед был известным членом Верховного суда, его также уважали, боялись и ненавидели. Отец готовил меня к тому, чтобы продолжить семейную традицию, как и его отец готовил его занять главенствующую позицию в собственной политической партии. От меня ожидали, что я буду изучать правоведение и подражать им во всем, а затем займу место партнера в престижной семейной юридической фирме.

Однажды ко мне перейдут вожжи политической власти, возможность создавать или уничтожать потенциальных кандидатов на выборах. На меня также будет возложено поддержание функционирования политической машины.

С тех пор как мне исполнилось десять, матери запрещено было вмешиваться в мою жизнь. Воспитание сына стало отцовской обязанностью.

Мать посвятила свою жизнь тому, чтобы заботиться о внешности отца, сопровождать его на бесконечных общественных мероприятиях, присутствия на которых требовало занимаемое им положение в обществе, а также воспитывала трех дочерей, чтобы сделать из них настоящих леди.

Кроме того, она принимала участие в некоторых прогрессивных общественных движениях, безусловно, предварительно тщательно отобранных мужем. Движения за женское избирательное право среди них не было.

Отец напоминал мне о своих ожиданиях каждым брошенным взглядом, жестом, вздохом.