Тайное дитя

– А-а! Ну конечно, «Дейли ньюс», – щелкая пальцами, произносит Давенпорт. – Все верно. Но вы должны были появиться здесь в половине десятого.

– Снаружи образовалось изрядное столпотворение. Что-то вроде демонстрации. Простите, сэр, за небольшое опоздание.

– Возможно, это даже к лучшему, – говорит Давенпорт. – Здесь собрались все, кого стоит сфотографировать.

– За исключением меня, – добавляет Рокфеллер. – Мне пора уходить.

Он машет рукой на прощание и удаляется в сопровождении мужчины в темном костюме, который идет следом.

– Отлично. – Молодой человек ставит штатив и начинает готовить камеру. – Вот вы тут говорили, мистер… Про мировой кризис.

– Дарвин. Леонард Дарвин, – представляется репортеру англичанин. – Можете написать об этом в вашей газете. Пусть сомневающиеся пораскинут мозгами. Из-за стремительного роста населения мы движемся к кризису планетарного масштаба. Мы не можем допустить дальнейшего бесконтрольного роста рождаемости! Это приведет к истощению природных ресурсов, падению экономики, поражению демократии и воцарению автократии. Если и дальше все будет продолжаться так, как сейчас, это кончится страшной войной.

– Но я думаю, – репортер вынимает из кармана блокнот и карандаш, – вы говорите о росте рождаемости у определенных слоев населения.

– Совершенно верно, молодой человек. Именно низшие слои населения, расы, обладающие низшей зародышевой плазмой, и должны быть поставлены под контроль. Если мы этого не сделаем, грядущие поколения будут отличаться снижением умственных способностей, а также большей предрасположенностью к болезням, слабоумию, преступным наклонностям и так далее, и тому подобное.

– Сэр, это же сущее светопреставление, предсказание конца света! Ведь наша великая страна была построена на предприимчивости и изобретательности наших иммигрантов. Согласны? – спрашивает Уилсон, лихорадочно строча в блокноте.

– В общем-то, да, однако иммигранты иммигрантам рознь, – вмешивается Лафлин. – Мы просто отделяем менее желательных от желательных и в то же время поощряем обладателей лучшего генофонда, которые просто обязаны иметь больше детей. Большее число детей в семьях этих людей необходимо для будущей безопасности нашей расы. К сожалению, эти люди как раз и прибегают к методам планирования семьи.

Лафлин поворачивается и сердито смотрит на высокую женщину средних лет. Та слушает его слова и качает головой.

– Если бы решение целиком зависело от меня, – подхватывает Дарвин, – можете это тоже записать… я бы ввел строгую классовую сегрегацию. Смешение разных слоев недопустимо, иначе будет сохраняться риск постоянного снижения биологического потенциала людей.

– Это же применимо и к межрасовому смешению, – добавляет Давенпорт. – Число детей в семьях низших рас должно быть строго ограниченно, тогда как среди высокоразвитых рас следует поощрять многодетные семьи, чтобы в каждой семье рождалось минимум от четырех до шести детей!

Журналист переворачивает страницу и продолжает строчить, сосредоточенно морща лоб.

– И все равно прогресс окажется слишком медленным, – вступает в разговор еще кто-то. – Эвтаназия – вот каким путем необходимо идти. Расходы на институционализацию огромного и продолжающего расти населения непомерно высоки.

Эд Уинслоу перестает строчить и поднимает глаза от блокнота. Его брови исчезают под нависшей прядью волос.

– Эвтаназия?! – восклицает он, подняв руку с карандашом. – Неужели вы всерьез ратуете за нее?

– Для большинства этот шаг оказался бы слишком радикальным, – поспешно заявляет Давенпорт. – Это не входит в нашу нынешнюю стратегию.

Журналист что-то бормочет, качает головой и возвращается к записям.

– А это не что иное, как аргумент в пользу планирования семьи, – раздается женский голос. – Маргарет Сэнгер, – представляется женщина, на которую недавно сердито поглядывал Лафлин.

Ее имя и лицо знакомы Эдварду. Он вдруг вспоминает, что несколько лет назад встречал ее в Лондоне вместе с Мэри Стоупс. Обе работали в схожих направлениях. Если ему не изменяет память, из-за ее деятельности в сфере контроля рождаемости ей даже пришлось покинуть Нью-Йорк.

– Большинство бедных семей с ограниченными доходами были бы только рады иметь меньше детей, если бы им были доступны соответствующие средства и знания. Это в значительной мере помогло бы нам двигаться к улучшению состава населения.

Давенпорт с подозрением косится на Маргарет Сэнгер. Чувствуется, друзей среди собравшихся у нее немного.

– Но то, что вы проповедуете, опасно, – говорит он. – Практика планирования семьи не сбалансирована. К ней прибегают как раз те, кого мы призываем иметь больше детей. Посмотрите, к чему привел контроль рождаемости у французов! Высшие слои общества обезлюдели!