Тайное письмо

Бенджамин открыл коробочку. На подушечке из фиолетового бархата лежало покрытое синей эмалью кольцо с бриллиантом.

– Оно принадлежало моей бабушке, – объяснил он. – Его изготовили еще во времена Наполеона.

Имоджен смотрела на него с изумлением.

– Ты просишь меня выйти за тебя замуж?

– Да… Ты согласна?

– Даже не знаю, – проговорила Имоджен, немного смутившись. – Это так неожиданно… Я правда не знаю, что ответить…

Бенджамин надел кольцо ей на палец.

– Скажи «да», милая. – Он поправил кольцо, которое оказалось ей велико. – Мы можем его уменьшить, – быстро добавил он.

– Да, конечно, – сказала Имоджен, рассматривая кольцо. – Бен, ты уверен?

– Никогда в жизни я еще не был так уверен.

– Но завтра в восемь я уезжаю из Лондона. – Она посмотрела на часы. – Метро скоро закроется, я еще не до конца собрала вещи, и мне нужно явиться на работу к семи.

– Так иди… – сказал он. – Но сначала скажи… ты выйдешь за меня замуж?

– Да, – неуверенно ответила Имоджен. – Наверное… да, конечно. Я с удовольствием выйду за тебя.

– Мы проживем вместе чудесную жизнь, я тебе обещаю. Мы сможем жить везде, где только захотим.

– Правда? – спросила она, вставая и хватая сумку с противогазом.

Бенджамин обнял ее.

– Как же мне не хочется, чтобы ты уходила.

– Знаю. Я чувствую то же самое. Мне кажется, в этом есть что-то неправильное – уходить сейчас.

Он поцеловал ее.

– Возможно… мне стоит подняться наверх… если ты хочешь? – Сердце Имоджен бешено стучало. Она была взволнована, но вместе с тем ее переполняла решимость.

– А ты этого хочешь? – спросил он.

– Очень.

На следующее утро, когда она проснулась, было еще темно. Имоджен с тревогой посмотрела на часы, стоявшие на прикроватном столике: было без десяти пять. Она снова откинулась на подушки и посмотрела на мирно спящего рядом с ней Бенджамина: его грудь вздымалась и опускалась от дыхания, а темные волосы закрывали глаза. Он лежал, откинув в сторону руку, и выглядел таким расслабленным и красивым. Имоджен встала и, взяв свою одежду, отправилась в ванную. Она быстро ополоснула лицо, прополоскала рот водой и стала поспешно одеваться в полумраке, опасаясь, что может опоздать. На столе она нашла блокнот и написала Бенджамину записку:

Прости, но мне нужно было уйти. Не хотела тебя будить. Люблю тебя…

Джинни

Тысяча поцелуев!

В дверях Имоджен ненадолго остановилась и посмотрела на него, а потом закрыла дверь и быстро пошла по коридору. Она облегченно вздохнула, когда увидела, что за стойкой регистрации никого нет, и вышла через крутящиеся двери на Альбемарл-стрит, где прикрыла рукой глаза от слепящего утреннего света. Имоджен побежала к станции метро, надеясь, что поезда ходят без задержек. На платформе никого не было, но она даже обрадовалась этому: ей хотелось побыть наедине со своими мыслями. Она начала испытывать легкое чувство вины из-за того, что провела ночь с Бенджамином, но затем прогнала от себя эту мысль. В конце концов, шла война и они были помолвлены. Ведь нет же ничего дурного в том, чтобы продемонстрировать свои чувства мужчине, которого любишь?

Пришел поезд, и Имоджен села, выбрав место в углу. Она обхватила себя руками и слегка покраснела при воспоминании о том, как они занимались любовью. Они были нежными и страстными, несмотря на то что оба устали и немного волновались. Имоджен стеснялась своей неопытности. Бенджамин счел это трогательным – стать для нее «первым». Он покрыл ее лицо поцелуями и в тот момент казался ей действительно самым чудесным человеком на свете. Но их счастье от близости было омрачено неизбежной разлукой. Когда все закончилось, Бенджамин еще долго смотрел в глаза Имоджен, словно «хотел впитать ее в себя», как он сказал.

– Я хочу, чтобы в моем сознании отпечатался каждый фрагмент твоего лица и тела. Меня это будет поддерживать во время нашей разлуки.

Он говорил такие романтичные вещи, что в тот момент Имоджен захлестнули эмоции. Но теперь, сидя в вагоне поезда, ехавшего в сторону Белсайз-парка, она смотрела на кольцо, которое он ей подарил, и задавалась вопросом: что она делает? Без сомнения, кольцо было очень красивым, но они едва знали друг друга. Бенджамин казался волнующим, эффектным, красивым, с ним было приятно проводить время. Но он был таким скрытным и загадочным. И она почти не знала его.

Голос кондуктора, объявившего станцию, отвлек ее от размышлений:

– Чок-фарм… Чок-фарм.

Имоджен выбежала из метро и помчалась к дому. Едва дыша, она добралась до двери своей комнаты. Джой сидела за туалетным столиком и причесывала волосы.

– Доброе утро тебе, незнакомка, – сказала она, оборачиваясь. – Имоджен Митчелл… какая ты, оказывается, нехорошая девочка!

– Ой, Джой, помолчи. Избавь меня, пожалуйста, от нотаций. Лучше не мешай мне собираться…

Позже, сидя вместе с другими девушками из службы «Рены» в кузове грузовика, направлявшегося в Портсмут, Джой шепотом спросила у подруги:

– Расскажи, как все прошло. Это было чудесно?

Имоджен показала кольцо.

– О боже… ты помолвлена? Джинни, это же так замечательно!