Тайное становится явным

— Потребуете санкций, — продолжил Кэллаген. — К тому же по давнему закону вы можете требовать санкций в том случае, если у вас есть основания считать, что я преднамеренно даю неправильную или ложную информацию служащему полиции. Но этим вы не сможете воспользоваться до тех пор, пока я сам не сделаю заявление. Поэтому давайте фиксировать все, что я делаю. Хорошо?

Он выпустил тонкую струйку дыма.

— Либо мы с вами поговорим по душам, Валпертон, без всяких записей, либо я делаю заявление, и в этом случае мы будем записывать все, что я сказал. А когда это запишут, я должен все просмотреть, чтобы быть уверенным в правильности записи. Только после этого я подпишу свое заявление. Ну, так что? Как будем поступать?

Валпертон отвернулся и стал смотреть в окно. Он ругал себя последними словами за то, что позволил себя одурачить. Он подумал, что до настоящего момента он, вспылив, играл на руку Кэллаген у.

Отвернувшись от окна, он подошел к столу и проговорил:

— Хорошо, Кэллаген. Давайте сделаем по-вашему: пусть это будет разговор по душам, — и на его лице появилась холодная улыбка.

Кэллаген дружески усмехнулся. А на его лице появилось во всем великолепии то выражение предельной искренности, которое означало, что Кэллаген собирается врать без оглядки.

— Прекрасно, Валпертон… Вы можете мне верить или не верить, но я пришел сюда, чтобы помочь вам. Я знаю, что с этим делом вам совсем не везет и вам даже не за что зацепиться. Ну так вот, у меня для вас кое-что есть. Немного, не все же.

Неожиданно для себя Валпертон заинтересовался услышанным.

— Буду рад получить любую информацию, — и после паузы, — вы хотите сказать, что дело было организовано кем-то из членов семьи?

— Нет, — ответил Кэллаген. — Несмотря на то, что страховая компания считает это дело подозрительным, я не думаю, что его провернул кто-нибудь из Вендейлов.

Он затушил сигарету, думая о том, что ему придется рассказать Валпертону действительно очень хорошую историю. Прикуривая новую сигарету, он начал придумывать, что сказать. Закончив эту операцию, он заговорил:

— Поначалу это дело показалось мне несколько подозрительным. Я думал, так же, как вы и любой другой разумный человек, что все указывало на то, что кто-то из проживающих в поместье причастен к этой краже. Я так думал до тех пор, пока не столкнулся с Рупи Феллинером.

— Кто этот Рупи Феллинер, черт возьми? — взорвался Валпертон.

— Он раньше работал на Габби Вентуру. Вам следует ознакомиться с его досье. Оно очень интересное. Долгое время он стоял в дверях клуба «Черная лестница». Ну так вот, сейчас Феллинер получил работу в одном домике милях в двадцати от Марграуда. Он работает на парня, которого зовут Блейз. Относительно Блейза у меня есть собственные идеи. Я думаю, что этот Блейз — твердый орешек, но он мог бы много рассказать о краже.

—Мог бы? — поинтересовался полицейский. — Почему мог бы?

— Потому что, по-моему, вам сейчас не удастся его прихватить. Если вы пойдете по следам этой птички, а вам, я думаю, следует это сделать, вы обнаружите, что она упорхнула.

Валпертон сделал какую-то заметку в своем блокноте.

— Где я могу найти этого Блейза, Кэллаген? — спросил он. Сейчас его голос звучал гораздо более дружелюбно.

— Вы сможете найти его в местечке, которое называется Ярд-Арм. Это придорожный домишко между Тотнесом и Плимутом, — ответил Кэллаген. — Он живет в коттедже, который находится сзади этого дома. Очень симпатичный коттеджик. Рупи Феллинер работает там слугой. Мне кажется, что, если вы послезавтра отправите туда своего человека, то там будет Рупи. Я не думаю, что вы застанете Блейза. Я понаблюдал за этим местом, и мне показалось, что он упаковал вещички.

— Вы не теряли времени, Кэллаген, — в голосе Валпертона послышалось нескрываемое восхищение. — Что у вас еще есть?

— Больше ничего, — Кэллаген поднялся. — Но я думаю, что какая-нибудь информация лучше, чем ничего.

— Я рад любой информации по этому чертову делу, — признался Валпертон.

— Очень рад, что был вам полезен. — Кэллаген улыбнулся Валпертону, кивнул Гридли, взял свою шляпу и вышел.

Валпертон закурил и обратился к Гридли:

— Что, черт возьми, замышляет этот Кэллаген? Ты думаешь, что он сюда пришел только для того, чтобы сообщить нам эту информацию?

— Не знаю, — Гридли пожал плечами. — Но одно я знаю: Кэллаген слишком умен, чтобы давать вам неправильную информацию. Кроме того, не будет никакой беды, если кто-нибудь навестит этот притон и оглядится на месте.

— Вероятно, нет, — сказал Валпертон. — Лучше, если поедешь ты, и причем завтра вечером. Может быть, послезавтра там объявится этот орел Рупи. Посмотри, что из него можно вытянуть. И будь осторожен. Если за ним что-либо числится, то он может начать умничать, а мы ничего против него не имеем.

— Я помню Рупи Феллинера, — сказал Гридли. — Он пару раз сидел за наркотики и один раз за укрывательство краденого. Через него раньше кто-то пересылал наркотики.

— Достань его досье, — приказал Валпертон. — Во всяком случае, ничего не случится, если мы с ним поговорим.

Гридли усмехнулся.