Таинственная лама и криминальная драма

Оливер переглянулся со мной и с трудом высвободил свою ладонь из ее крепкой хватки. Даже если Джессика и почувствовала, что причинила ему какое-то неудобство, то никак этого не показала.

Задержав на мгновение взгляд на Оливере, Джессика обвела глазами толпу на лужайке.

– Многовато народу пришло проводить Клиффа. Даже удивительно для человека с таким количеством врагов.

– А что, его правда многие недолюбливали? – спросила я несколько обескураженно.

У меня уже и так был целый набор подозреваемых. Если придется вовлечь в расследование половину жителей города, на это уйдут годы.

– Клиффа можно было только любить или ненавидеть. Но сегодня, кажется, добрые жители Бухты Дружбы простили ему все выходки. Чего только не случается после смерти!

Я кивнула, разглядывая толпу. Как и подобает, у всех собравшихся был траурный вид. Тут я заметила высокого статного мужчину с седеющей бородой. На таком расстоянии я, конечно, не могла слышать, о чем он говорил, однако жесты и сверкающие от гнева глаза выдавали, что он на взводе. Потом я увидела его собеседницу. Это была Франсес Робишо.

– А вон – Милли Холл, – сказала Джессика, вновь обращая на себя внимание.

– Простите, кто? – переспросила я, краем глаза наблюдая за размашистой жестикуляцией мужчины.

– Милли Холл, – повторила Джессика, кивнув в сторону невысокой грузной женщины, с которой мы столкнулись в библиотеке. – Вы, наверное, еще не встречались? Она ни на шаг не отходит от матери. Я уже много лет им помогаю. Убираю. Вожу мать по врачам, когда Милли работает. Эта Элеанор Холл – настоящий дракон, а не женщина.

– А мы встречались пару дней назад. Я тоже заметила, что мать у Милли довольно сурова.

– Мягко сказано, – съязвила Джессика. – Но сегодня Милли явно играет роль скорбящей вдовушки.

Я, честно говоря, не сразу сумела обнаружить Милли. Под широкополой шляпой с черной вуалью лица было не разглядеть. На Милли был удлиненный пиджак-туника из черного траурного крепа и черная юбка до колен. В своем торжественном наряде она сошла бы за королеву Елизавету и как-то слишком выделялась на фоне остальных. Вряд ли бы она так вырядилась, если бы пришла на похороны едва знакомого человека.

Она и правда была похожа на скорбящую вдову. Объединяло ли Милли и Клиффа нечто большее, чем формальное «привет-пока» в супермаркете?

– А Милли хорошо знала Клиффа?

– Неизвестно. Но вот что я скажу: у Милли полно денег. Наследство от отца. У него была собственная верфь, и он сколотил целое состояние. Потому Клифф не мог не проявить интереса к этой старой деве.

Я еще раз пристально посмотрела на Милли. В руке она сжимала белый носовой платок на случай слез. Однако в тот самый момент она спокойно разговаривала с какой-то неизвестной мне женщиной. Затем Элеанор окликнула ее своим скрипучим, не терпящим возражений голосом, который не спутаешь ни с каким другим. Милли легким кивком извинилась перед собеседницей и отошла куда-то с матерью.

– Послушай, в этом городе настолько тоскливо, что даже похороны претендуют на статус главной тусовки сезона, – Джессика вздохнула, всячески давая понять, что ее достала рутина и предсказуемость всего происходящего.

Я улыбнулась. Надеюсь, у меня получилось изобразить сострадание. Но все мое внимание снова обратилось к человеку-глыбе рядом с Франсес. По его угрюмому лицу и скрещенным на груди рукам было видно: он все еще раздражен. Франсес практически прильнула к нему и что-то тихо нашептывала. Впрочем, ее слова никак его не успокаивали.

– Я отлучусь на минутку? – спросила я. – Хочу уточнить у Франсес Робишо насчет поминок.

– Да, конечно! – обрадовалась Джессика. – А я пока с удовольствием поболтаю с Оливером.

Во взгляде Оливера читалась мольба не оставлять его. Я сочувственно улыбнулась, но все же направилась на другую сторону лужайки. С Джессикой он справится и сам. Я видела, как он с легкостью отбивался от целых армий фанаток Хэйли и Джейка. А значит, у любвеобильной провинциальной дамочки с отчаянным стремлением к гламурной жизни не было ни единого шанса.

Прежде чем подойти к Франсес, я прошлась среди толпившихся вокруг нее людей, стараясь при этом казаться расслабленной и не привлекать внимания. В нескольких футах от Франсес и здоровяка я остановилась. Повернувшись к ним спиной, я вытащила из сумочки телефон и сделала вид, будто копаюсь в нем. Группа людей передо мной шумно болтала, но я пыталась сосредоточиться на разговоре интересующей меня парочки.

– Не могу понять, зачем тебе это, – пробормотал здоровяк.

– Я просто думаю, это правильно. Дань уважения, – тихим, спокойным голосом ответила Франсес.

– Разве он тебя уважал? – прорычал мужчина.

Наступила пауза, а затем Франсес произнесла:

– Мак, то, что было между Клиффом и мной, не имеет значения. Он был еще и отцом Карен.

Я прекратила делать вид, что кому-то пишу. Это был Мак. Не оборачиваясь, я сделала шаг назад, чтобы подойти к ним поближе.

– Карен сказала, что она против. Она видела, как он поступил с тобой. Как поступил со мной.