Таинственная незнакомка

Он долго лежал без сна, в голове теснились вопросы. Все они касались женщины в соседней комнате. Злясь, что не знает о ней почти ничего, он мог лишь представить, что чувствует сама Джейн, не зная, кто она такая.

Если она в самом деле этого не знает.

Глава 6

Джейн провалилась в сон, как только легла в мягкую постель, на чистые простыни и ее голова коснулась пуховой подушки. Ей представилось, что уютнее не может быть даже в раю.

Она не знала, долго ли проспала. Но рай, в котором она заснула, скоро обернулся адом. Она снова очутилась в тюрьме в Сирии и ждала следующего прихода своих мучителей. Запах мочи обжигал ноздри, кости болели на холодной земле. Она не помнила, сколько дней здесь провела; главное, она не помнила, как сюда попала. Тюремщики все время задавали ей вопросы, на которые она не могла ответить. Они спрашивали одно и то же, и она отвечала одно и то же. Она ничего не помнила. Сколько бы раз ее ни били, она по‑прежнему не могла сказать им то, что они хотели узнать.

Она лежала на земле; губы и нос были в запекшейся крови, подбитый глаз почти не открывался. Она молилась, чтобы совершилось чудо.

Дверь открылась, и какой‑то человек велел ей вставать. Увидев, что она не может встать, он протиснулся в ее камеру и с силой ударил ее ногой по ребрам.

Она проснулась от собственного крика. Еще дрожа, чувствуя, как болят ребра после удара, она села в мягкой, чистой постели и обхватила руками колени. Теперь о том, чтобы снова заснуть, не могло быть и речи. Если она заснет, то снова окажется в той камере и будет страдать от побоев. Она попыталась подумать о чем‑нибудь другом, не о Сирии и своей вонючей камере.

– Джейн. Они называют меня Джейн Доу… – Тихо шепча, она старалась избавиться от кошмара. – Ты не в Сирии. Ты в Виргинии. Тебя не бьют. Все хорошо. – Она моргнула. Раз, другой…

Как только глаза закрылись, она снова очутилась в той камере, и тюремщик снова орал на нее. Она снова открыла глаза, заставляя себя очнуться.

Когда ей показалось, что она вот‑вот снова заснет, откинула одеяло и встала. Босиком подошла к открытой двери.

В бледном свете звезд за окном она увидела, что Гас лежит на диване, подложив руки под голову и закрыв глаза. Она хотела разбудить его, чтобы он поговорил с ней и убедил, что она в Виргинии. Он спал так крепко и мирно…

Джейн села на пол перед дверью, ведущей на балкон. Она решила просидеть так всю ночь. Если она не заснет – не увидит сны; не увидит сны – не окажется в Сирии, где ей хотелось одного – умереть, чтобы все скорее закончилось.

За окном светили звезды; они сияли на небе, как бриллианты. Когда она сидела в тюрьме, у нее не было окна, и она не могла выглянуть наружу. Она провела много дней без солнечного света и свежего воздуха. Шли дни, а она не знала, сколько дней и ночей провела в грязной камере.

Сидя на мягком ковровом покрытии, она внушала себе, что должна радоваться. Она приняла душ, сыта, у нее ничего не болит, но расслабиться никак не могла, не могла успокоиться. На многие вопросы надо было найти ответы. Почему ее схватили? Как она оказалась в Сирии? Чего от нее хотели?

Сидя в роскошном доме, где было столько защитников, вдоволь еды и горячей воды, она испытывала тревогу и беспокойство. Если бы можно было, она бы попыталась все выяснить сама. Если она узнает о себе что‑нибудь плохое или чудовищное, об этом никто, кроме нее, знать не будет. С этим еще можно жить. Но если Чарли и ее телохранители, бывшие военные, «Друзья Деклана», узнают, что Джейн Доу – ужасный человек, они решат, что она их подвела. Окажется, что их помощь была напрасной. Ей придется уйти, если они прежде не передадут ее в полицию, ФБР или ЦРУ. Ее пробила дрожь, затрясло всем телом. Невыносимо будет видеть ненависть и разочарование на их лицах после всего, что они для нее сделали. И Гас поймет, что его подозрения подтвердились.

Она посмотрела на диван, и сердце у нее едва не остановилось.

Гаса там не было.

Джейн напряглась. Ее пульс участился.

– Я не собирался к тебе подкрадываться. – Гас вышел у нее из‑за спины. Он нес одеяло с кровати. – Решил, что оно тебе пригодится. – Он накинул одеяло ей на плечи. – Я бы что‑нибудь сказал, но ты так глубоко задумалась…

Джейн плотнее закуталась в одеяло.

– Спасибо.

– Что, не спится?

– Не хочу спать, – ответила она.

Он сходил к дивану за своим одеялом и вернулся к ней. Расстелил одеяло на полу.

– Плохие сны?

– Да… – Она подтянула колени к животу и обхватила их руками.

– Иногда полезно поговорить о них. – Он пожал плечами. – Так говорит мой психотерапевт. Правда, я не всегда ему верю.

Она тихо рассмеялась.

– Не думаю, что в моем случае разговоры помогут. Только усилят воспоминания.

– Значит, что‑то ты все‑таки помнишь? – Он развернулся к ней и пытливо заглянул ей в глаза.

– Только плен. А от таких воспоминаний я бы с радостью избавилась.