Таинственная незнакомка

Ничего. Джейн не видела злобных тюремщиков, которые избивали ее. Она чувствовала лишь возбуждающий аромат мужского одеколона и ощущение крепких мышц под щекой. Гас, его навыки рукопашного боя, полученные в армии, и поддержка его братьев по оружию… Они прогонят тех, кто во сне хочет причинить ей боль.

Джейн провалилась в глубокий сон. Ей снился только человек, который нежно держал ее в объятиях. Он дарил ей ощущение семьи, которую, как ей почему‑то казалось, она никогда не знала. До самого утра Гас прижимал к себе Джейн. В какой‑то момент он уложил ее рядом с собой на одеяло и прижал спиной к своей груди. Он внушал себе, что делает это только потому, что так ему легче следить за ней. Однако, честно говоря, ему нравилось обнимать ее. Когда он увидел, как она сидит на полу в чужой ночной рубашке, длинные черные волосы достают до талии, узкие плечи ссутулились, он вдруг растрогался. Он сам не знал, что способен на такие чувства. Раз они есть, значит, он стал ранимым, каким не был после смерти родителей. Она заставила его вспомнить маленького мальчика, каким был он сам. С единственной сумкой, куда вмещались все его пожитки, он перебирался из одной приемной семьи в другую. Он приходил в чужой дом, где его никто не знал. Во всех домах, куда он попадал, он был чужаком, который не чувствовал себя там дома. Он увидел то же самое в Джейн, и у него заныло сердце. Конечно, она не была семилетним ребенком, потерявшим родителей. Но, если она говорит правду, ей довелось потерять гораздо больше, чем семью. Она потеряла воспоминания, которые делали ее тем, кто она есть.

Гас сохранил выцветшие воспоминания об отце и матери, которые его любили, о младшей сестренке, которая обожала его с того времени, когда научилась говорить. Он старался вспоминать их всякий раз, когда оказывался в плохом месте.

Что есть у Джейн? Воспоминания о том, как ее били и держали в грязной тюремной камере в Сирии?

Он крепче обнял ее, притягивая к себе. Положил щеку на ее шелковистые черные волосы, вдохнул аромат ее кожи. Когда он впервые увидел ее, его поразила ее красота. Изящные руки, длинные стройные ноги и волосы цвета воронова крыла привлекли его внимание еще до того, как он понял, что она следит за Чарли. Эта внешне хрупкая женщина рассказывала о пережитом ею кошмаре, а Гас спрашивал себя, может ли он ей доверять?

Теперь он думал о ней, о ее жизни и о своей реакции на ее близость, в то время как она лежала в его объятиях.

Внутренний голос подсказывал, что так нельзя. И все же Гас никак не мог ее отпустить. Обнимать ее казалось правильным. Ее тело идеально подходило ему: не слишком высокая, не слишком маленькая. Проще говоря, Джейн была такой, как надо.

Должно быть, Гас заснул.

Солнце проникало сквозь его сомкнутые веки, и он приоткрыл глаза. Какое‑то время полежал, греясь в солнечных лучах.

Джейн лежала, положив голову ему на плечо, закинув ногу на его бедро. Теперь он не мог встать, не разбудив ее. Она дышала глубоко и ровно. Никаких признаков отчаяния и кошмаров. Гас не сожалел о том, что спас Джейн от страшных снов. Ее теплое тело прижималось к нему, и их разделяла лишь тонкая ткань ее ночной рубашки.

Лежа на полу, он вдруг почувствовал желание. Чем дольше он обнимал ее, тем больше хотел. Нет, он бы не смог заняться любовью с такой, как она. Она – его задание, его работа, его ответственность. Гасу нужно встать и отойти от нее.

Он стал осторожно выбираться из их импровизированной постели, но, когда высвобождал руку из‑под ее головы, она открыла глаза и посмотрела на него. Между глазами у нее образовалась едва заметная морщинка.

– Кто… что… – Потом она вспомнила и резко села. – Наверное, я заснула. – Она убрала волосы от лица и повернулась к окну, за которым сияло солнце. Широко распахнула глаза. – Уже утро!

Гас улыбнулся и сел, набросив на себя одеяло, чтобы скрыть доказательство его желания.

– Да, ты спала, и уже утро.

Она покачала головой:

– Извини, что воспользовалась тобой. Должно быть, неудобно спать на полу.

– Я бывал в местах похуже.

Она долго смотрела в окно; на шее у нее пульсировала жилка. Наконец она повернулась к нему.

– Спасибо. Не думаю, что я так хорошо спала последние… я даже не знаю, сколько времени.

Взъерошенная, с порозовевшим спросонок лицом, она была еще красивее, чем накануне, в своем шикарном черном платье. Несмотря на синяк под глазом. Мягкое утреннее солнце добавило ей ранимости, хрупкости, что не делало ее менее загадочной. Зато она казалась более доступной. Чем больше он на нее смотрел, тем больше сознавал: он попал в ситуацию, с которой пока не готов справиться.

Гас встал и сразу отвернулся от Джейн.

– Здесь обычно поднимаются довольно рано. Карл подаст завтрак до того, как мы спустимся. Тебе, наверное, стоит одеться…

Он взял джинсы и стал ждать, когда Джейн уйдет в спальню.

– Я недолго, – обещала она.