Таинственные чары

Обман чувств разнообразится до бесконечности. Один артиллерийский полковник, которому казалось, что его преследуют враги, вообразил, будто печатные буквы имели особенное свойство, ездили верхом одна на другой и что их нарочно печатали для него. Ничто не могло убедить его, что книги моей библиотеки не были нарочно подобраны для него. Этот обман чувства имеет до некоторой степени сходство с тем обманом, который наблюдал Дендри при употреблении морфина. В последнем случае, слова и буквы как будто теряют свое истинное значение.

Изменение вида предметов и фигур составляет обыкновенную форму обмана чувств. Д. видела ирландцев во всех лицах в доме; в этой иллюзии каждый имел свою роль. Один был ее враг, другой ее родственник; все сохраняли свой характер и положение и действовали сообразно тому. Этот обман чувства продолжался очень долго. Некоторых домашних Д. считает своим братом, умершим нисколько лет тому назад.

Обман чувства служил нередко поводом к спорам, дуэлям, самоубийствам, убийствам.

Не совершенно излечившись от болезни, С. возвращается домой. На другой день он отправился в погреб; за ним пошла его жена. Невестка ее, удивленная их долгим отсутствием, идет в свою очередь в погреб. Продолжительное отсутствие этих трех лиц беспокоит служанку; она хочет знать причину тому: вдруг она выбегает из погреба со страшными криками. По её отрывочным словам, испуганному виду, заключают, что случилось какое-либо несчастье. Прибывшая стража отправилась в указанное место: на земле лежали две женщины, плавая в крови; в нескольких шагах сидит С., с окровавленной бритвой у ног. Его допрашивают; он отвечает только, что видел дьявола и защищался от него. С. посадили в дом умалишенных, где я и видел его. По-видимому, он говорил очень рассудительно, и поведение его не представляло ничего странного; одно только поразило меня: всякий раз, как приходила прачка и он замечал кровь на женском белье, его глаз принимал зловещее выражеше. (Brierre de Boismont, Observat. medico №gal. sur la monomanie homicide, Paris, 1827).

В., бывшая в нашем заведении (Brier, de Boism., Histoire га180пёе des hallucinat. etc., pag. 76), получила хорошее воспитание, она говорит приятно и выражается изящно. Два раза обман чувств увлек ее к двум опасным поступкам. В первый раз, она схватила сестру за горло, стала душить ее и хотела выкинуть в окно, приняв ее за труп. В другой раз, она тихонько постучалась, около полуночи, к своему мужу, говоря, что чувствует себя не хорошо. Едва открылась дверь, как В. наносит мужу пять ударов железной полосой. Обливаясь кровью, он собрал последние силы, вытолкал ее, запер дверь и упал в обморок. В. приняла его за дьявола. Впоследствии она поняла свою ошибку, но всегда говорила, что сочла своего мужа за дьявола.

Некоторые тщательно собирают песок, мелкиe голыши, будучи убеждены, что это – драгоценные камни. Они наполняют ими карманы. – В. проводит целый день в рассматривании через увеличительное стекло своих мнимых сокровищ. Он возвращается домой, навьюченный своими драгоценностями. Обман чувства осязания заставляет думать подвергающихся ему, что их бьют. Не подлежит сомнению, что ревматические, нервные, брюшные боли, часто становятся источником обмана чувства осязания.

Обман чувства обоняния встречается довольно часто. Л. нюхает самые отвратительные предметы, полагая, что они издают самое тонкое благовоние. Д. говорит, что врачи наполняют его пищу, питье, самыми скверными веществами, с целью уморить его голодом.

Большая часть обманов чувств тесно связана с занятиями, идеями, привычками, страстями. Одна молодая дама сказывала мне, что не может более оставаться в моем заведении, потому что окружающие ее лица переодеты, что это – непрерывный карнавал. Этот обман чувства долго был необъясним, пока я не узнал, что событие, подавшее к нему повод, совершилось в оперном маскараде.

Обман вкуса почти ежеминутно представляется для наблюдения; примером может служить человек, долго хранивший молчание и постоянно лизавший стены своей комнаты; наконец он сказал: «Вы не знаете, чем я наслаждаюсь! Это превосходные апельсины».

Многие из приведенных фактов осложнялись галлюцинациями слуха, зрения, и проч. Следующий пример может служить тому доказательством.

Р., 49 лет, маленькая, смуглая, худая, лимфатико-сангвинического сложения, жившая весьма правильно, умеренно, потерпела нисколько недель тому назад значительную денежную потерю. Никогда до этого времени она не представляла даже малейших признаков помешательства, хотя мать ее была сумасшедшей. Почти вслед за упомянутой потерей, она стала беспокойна, прихотлива. За три или за четыре дня до поступления в мое заведение, она стала терять рассудок; Р. постоянно говорила, что все обкрадывают ее, отнимают ее вещи. Она страшно боялась, что ее возьмут жандармы. Эта мысль до того мучила ее, что она говорила, что желает лучше умереть, и что, для избежание своей грустной судьбы, она не задумается умертвить себя.