Таинственные и удивительные истории, произошедшие с жителями старой Москвы, рассказанные очевидцами и пересказанные их домочадцами

— Сейчас, сейчас мама, сказала Мария Ивановна, она расставляла рюмки.

Когда все собрались у печки, бабушка Даша сказала:

«Послушайте, слышите, кто-то сучит в печке?»

— Слышим, — сказала удивленно мама. И воняет что-то.

— Да, — сказал папа, неприятный запах, а дедушка зажал нос.

— А я то давно это заметила. Только думала, показалось. У нас точно домовой шутит. Наверное, мы чем— то его обидели. Говорила я вам, нужно ему кошку принести. Они кошек любят. А так ему грустно, вот он и безобразничает, — заворчала бабушка Маша.

— Ну что ты мама, — сказал Иван Григорьевич, какой домовой!

Он прислушался и понял, что стук идет из-под подстилки в дальнем углу печки. Папа поднял подстилку, под ней в углу стояла банка из-под монпансье, и вздрагивала.

— В банку забрался, и надо же в канун Рождества, и праздник ему не страшен! — боязливо сказала Марфа.

— А может, праздник его и вывел из себя? — сказала мама. Он же все— таки нечисть! Она с испугом смотрела на эту вздрагивающую баночку.

Папа не хотел казаться трусом, Но и ему было не понятно, почему банка прыгает и воняет. Может и правда домовой? Или крыса? Так если прыгает, значит живая, и вонять тогда ей нечего. Загадка!

Папа хотел, было протянуть руку к банке, ведь он был мужчина! Но мама быстро сказала: «Ты лучше накрой ее покрывальцем, мало ли что»! Папа набросил на банку другой конец покрывальца, и домовой завредничал еще сильнее, да так, хоть нос закрывай!

— Позорище то, какое, — всплеснула руками бабушка Даша. Сейчас уж гости придут, а у нас такое, это и кусок в горло не полезет! Что про нас Лешина жена подумает? Алексей свой, он ничего не скажет, а вот его Шурочка!

Папа взял в охапку банку вместе с покрывалом, и, приказав детям отойти подальше, понес ее к двери. Он вышел во двор, и, сделав несколько шагов подальше от дорожки, бросил банку вместе с покрывалом в сторону…

— Ложись! — пронеслось в мгновенье у него в голове, потому что в ту же секунду раздался взрыв….

И на снегу оказалась банка, крышка с которой слетела вместе с покрывальцем. Банка была пустая, только по снегу рассыпались желтые брызги?

Бабушки с мамой смотрели в окно. А дедушка наблюдал все это с крыльца. Они с напряжением ждали, что будет дальше.

— А-а-ах! — раздался общий возглас. Удрал все-таки! В банке же никого не было.

— От страха, что ли банку то испортил, или из вреда? — спросила бабушка Даша.

— Да нет Дарьюшка, это он, наверное, старого киселя напился! — захохотал дедушка, начиная понимать что-то. Он посмотрел на детей и уже не сомневался ни в чем!

— Ах вы, чертенята! — возмутилась бабушка Маша, когда опомнилась. Да что же вы тут удумали!

Детишки стояли с раскрытыми ртами и испуганными глазами.

— Мы писали… — тихо сказал Митя и хотел заплакать, но, увидев, как все смеются и даже бабушка Даша запотешалась, и сам засмеялся вместе со всеми. А за ним и Маша с Павликом.

После такого вонючки домового, всех вдруг разобрало такое веселье, что когда пришли гости, папа продолжал еще давиться от смеха, а мама говорила: «Успокойся. Что про нас подумают», — и улыбалась.

Марфа уже убрала все это безобразие, бабушка Маша подбросила в печку мятных листочков и прошлась по дому со свечкой, и все стало снова на свои места.

День— то был какой! Все, все друг другу прощали, и бедным помогали. И из беды вызволяли. И в уныние не впадали. Рождество! Да еще и какое веселое.

— Теперь всю жизнь вспоминать будем этого домового! — подумали все.

* * *

Слава Богу, к приходу гостей все было убрано. Елка горела свечами.

Дети были наряжены в новые костюмчики, и гости, которые приходили в дом, говорили:

— Иван Григорьевич, какие детишки у тебя славные! И послушные. Наверное, никаких забот с ними?

Дети скромно улыбались, получая шоколадку, а мама с папой поддакивали:

— Машенька умница, уже большие книжки читает. А Павлик с Митей и нас и бабушку всегда слушаются. Слава Богу, дети хорошие.

Дядя Леша привез в дом маленького серого котенка.

— Вот вам, а то дом без кошки как-то скучно. И мышек половит, и погладишь ее так и на душе легко. И дети добрее растут.

— Мы назовем его Домовой, — сказала Маша, беря котенка в руки. Он же в нашем доме будет жить, значит, домовой.

Бабушка Даша дала детям маленькое блюдечко, налила туда молочка, и котенок быстро-быстро замахал своим розовым язычком. А потом, когда его животик стал круглый как барабан, он заснул в своей коробочке, куда Машенька постелила тряпочки. Он ведь был еще маленький. Детишкам было весело, все по очереди рассказали то, что выучили к Рождеству, и станцевали. А потом все разгадывали загадки, и хлопали хлопушки, и играли в фанты. А потом дети пошли спать, а взрослые пили вино, поедали вкусные угощения и вспоминали старые времена, своих родственников и пели песни, под гитару.

А утром дети проснулись и скорее пошли к елочке. Дед Мороз уже ушел, но подарки оставил. И лошадку, и платье с ленточками и книжки с картинками. А еще большой глобус.

Жених