Таинственный остров

По знаку Сайреса Смита весла вновь ударили по воде, вокруг дождем алмазов рассыпались брызги, лодка тронулась к тому месту, откуда разливался свет, и вскоре уже была от него не более чем в полкабельтове.

Подземный водоем достигал тут ширины в триста пятьдесят футов, а за ослепительным источником света видна была огромная базальтовая стена, закрывавшая впереди путь. Пещера значительно расширялась, и воды морские образовали тут озеро. Но по-прежнему и свод, и боковые стены пещеры, и каменный заслон, замыкавший ее, все эти базальтовые призмы, цилиндры, конусы затоплял поток электрического света, такого яркого, что он как будто исходил от этих каменных глыб; казалось, что их огранили, как драгоценные бриллианты, и каждая грань горит разноцветными огнями!

На середине озера виднелся какой-то длинный предмет веретенообразной формы, поднимавшийся над застывшей, неподвижной водой. Из обоих концов его вырывался свет, словно из жерла двух накаленных добела печей.

Лодка медленно приближалась. Смит приподнялся со своего места и с величайшим волнением всматривался в странный ослепляющий предмет… Вдруг он схватил за руку Спилетта и воскликнул:

— Это он! Это может быть только он! Он!

И снова опустился на свое место, проговорив какое-то имя, которое мог расслышать только один Спилетт.

Произнесенное имя, по всей вероятности, было прежде известно Спилетту, потому что произвело на него ошеломляющее впечатление, и он глухим голосом проговорил:

— Он? Человек, объявленный вне закона?

— Он! — повторил Смит.

По распоряжению инженера лодка приблизилась к странному плавучему аппарату и пристала к левому его боку, из которого через толстое стекло вырывался целый сноп света.

Смит и его товарищи взошли на платформу и увидели на ней откидную дверь, ведущую вниз.

Все кинулись в эту дверь.

Внизу лестницы был узкий проход, освещенный электрическим светом, а в конце этого прохода — другая дверь, которую Смит решительно распахнул.

Богато убранный зал, который быстро перешли колонисты, примыкал к библиотеке, где с потолка лились целые потоки электрического света.

Из библиотеки Смит отворил дверь в обширный покой, нечто вроде музея, где были собраны вместе с редкими образцами минералов, растений и рыб произведения искусства.

Колонисты, пораженные чудесами, представшими их глазам, начинали думать, что действительно попали в какой-то волшебный замок.

На богатом диване лежал человек, который, казалось, не заметил их появления.

Тогда Смит, к величайшему изумлению своих спутников, произнес:

— Капитан Немо, вы нас звали, и мы пришли…

XVI. Капитан Немо

При этих словах человек, лежавший на диване, быстро приподнялся. Колонисты увидели великолепнейшую голову, высокий лоб, гордый взгляд, белую бороду и густые, откинутые назад волосы.

Он оперся рукой на спинку дивана. Лицо его было спокойно; однако видно было, что он страдает тяжелым недугом. Но голос его был звучен, когда он ответил Смиту по-английски:

— У меня нет имени, милостивый государь.

— Я вас знаю! — сказал Смит.

Капитан Немо устремил на инженера молниеносный взгляд, но взгляд этот вдруг погас, и, опускаясь на подушки дивана, больной проговорил как бы про себя:

— Впрочем, не все ли равно? Я теперь умираю.

Смит приблизился к капитану Немо. Спилетт взял его за руку. Рука была горяча, как огонь.

Айртон, Пенкроф, Наб и Герберт стали в стороне, в уголке роскошного покоя.

Капитан Немо освободил свою руку и знаком пригласил Смита и Спилетта садиться.

Все смотрели на него с неизъяснимым волнением. Так вот тот, кого они называли добрым гением, могущественным чародеем, таинственным доброжелателем, который столько раз помогал им и выручал из беды!

Перед их глазами был только больной человек, а не божество, как полагали Пенкроф и Наб, и человек этот ожидал смерти.

Но каким образом, где и когда Смит мог знать капитана Немо? Отчего капитан так порывисто поднялся, услыхав свое имя?

Капитан Немо, поместившись на диване и пристально глядя на инженера, сидевшего против него, спросил:

— Вам известно мое имя, милостивый государь?

— Да, известно, — отвечал Смит, — как известно и название удивительного подводного судна…

— «Наутилуса»? — подсказал, улыбаясь, Немо.

— Да, «Наутилуса», — отвечал Смит.

— Но знаете ли вы… знаете ли вы, кто я таков?

— Да, знаю.

— А между тем вот уже тридцать лет, как я не имею никаких сношений с обитаемым миром; уже тридцать лет, как я живу под водой, в глубинах морских, в единственном месте, где я нашел независимость, которой вечно добивался… Кто же выдал мою тайну?

— Человек, который никогда не давал вам слово хранить ее и которого, следовательно, нельзя обвинить в измене.

— Это француз, который шестнадцать лет назад случайно попал на «Наутилус»?

— Именно.

— Значит, этот человек и два его товарища не погибли в Мальстрёме[40], куда был увлечен «Наутилус»?

— Не погибли. Их приключения появились в печати; вышла целая книга под названием «Двадцать тысяч лье под водой». Там рассказана ваша история…

— История нескольких месяцев моей жизни, — с живостью поправил капитан Немо.