Таинственный пасьянс

Оставалась и ещё одна возможность: все эти чудеса могли происходить в моём собственном сознании. Это я сам неожиданно сошёл с ума. Что, к примеру, за ягоды я ел у озера с золотыми рыбками? Правда, думать об этом было уже поздно…

Звук, напоминавший корабельный колокол, отвлёк меня от этих мыслей. Потом я почувствовал, что кто-то теребит меня за плечо. Это был Джокер. Звон бубенчиков на его клоунском костюме я принял за звон корабельного колокола.

— Как тебе понравился расклад карт? — спросил он, глядя на меня с выражением, говорившим, что он знает больше, чем я. Я промолчал.

— Скажи, — продолжал маленький шут, — по-твоему, возможно, чтобы что-то, о чём человек думает, вдруг ожило вне его головы, в которой и родились его мысли?

— Нет, — ответил я наконец. — Нет, это совершенно невозможно.

— Да, это невозможно, — согласился он. — И всё-таки похоже, что это неоспоримый факт.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что сказал. Вот мы стоим здесь и смотрим друг на друга. Так сказать, под небесами… живые-преживые. Как можно "выбраться из темницы сознания"? Какая для этого нужна лестница?

— А может, мы всегда были здесь? — спросил я, пытаясь отделаться от него.

— Конечно. Но вопрос всё равно остаётся без ответа. Кто мы, моряк? Откуда мы взялись?

Мне не понравилось, что он втянул меня в свои философские рассуждения. Но про себя я должен был признаться, что не могу ответить на его вопросы.

— Фокусник достал нас из своего рукава, и мы обнаружили, что мы живые! — воскликнул он. — Это странно, говорит Джокер! А что по этому поводу думает моряк?

Только теперь я обнаружил, что Фроде нет рядом со мной.

— Где Фроде? — спросил я.

— Принято отвечать на заданный вопрос, прежде чем задавать вопросы самому, — сказал Джокер и засмеялся переливчатым смехом.

— Куда подевался Фроде? — снова спросил я.

— Думаю, он дышит свежим воздухом. Он всегда выходит, когда Игра Джокера доходит до этой стадии. Он так боится того, что могут сказать карлики, что нет-нет и его прохватит. Тогда лучше находиться вне дома, говорит Джокер.

Оказавшись в этом праздничном зале среди карликов, я почувствовал страшное одиночество. Большинство карликов уже встали из-за стола. Вокруг меня повсюду кружили эти красочные фигуры, словно дети на каком-нибудь дне рождения. Зачем они пригласили на праздник всё селение, подумал я, в этом не было никакой необходимости.