Таинственный Ван Гог. Искусство, безумие и гениальность голландского художника

Местный священник отказался отпевать самоубийцу – может, это было даже и к лучшему, учитывая, что Ван Гог к концу жизни окончательно потерял доверие к религии. Друзья и коллеги, съехавшиеся в Овер для прощания с Винсентом, устроили траурный зал в отеле, в гостиной художников. На похоронах были Люсьен Писсарро, Эмиль Бернар (свои эмоции от происходящего он запечатлел в мрачной картине), Шарль Лаваль, Папаша Танги, дядя Дрис и доктор Гаше. Стены траурного зала решили украсить полотнами дяди, найденными у него в комнате.

Такой была его первая персональная выставка.

Посмертная речь, произнесенная доктором у гроба, потрясла всех.

Наконец-то Винсент обрел душевный покой, который так долго искал. Жизнь была ему в тягость – и лишь теперь, на смертном одре, как это часто случается, все поют ему дифирамбы.

В тот день там была моя мама, вместе со мной.

Чем больше я думаю о случившемся, тем больше убеждаюсь, что Винсент был гигантом, – напишет Йоханна в дневнике. – Не проходит и дня, чтобы я не любовалась его полотнами. И каждый раз я нахожу в них что-то новое, какую-то новую идею. […] Я думаю о нем как о художнике и представляю себе титана. Он знал так мало счастья в жизни, и у него совсем не осталось иллюзий.

Винсент мог только мечтать о таких похоронах: его, как настоящего художника, провожают в последний путь товарищи по ремеслу.

Однако запоздалое признание таланта Ван Гога уже не могло заполнить пустоту, приведшую его к самоубийству. Последнее письмо дяди звучит поистине обескураживающе.

Написанные на скомканном клочке бумаги, который обнаружили в кармане его брюк, слова ранят, словно острый нож.

Я не раз тебе говорил, что ты не просто торговец холстами Коро: я всегда считал тебя причастным к созданию моих картин, даже в какой-то мере автором некоторых из них. Несмотря на полную неудачу, постигшую мои полотна, они по-прежнему дышат спокойствием. Это самое главное, что я должен сообщить тебе в тот момент, когда я стою на пороге отчаяния, когда отношения между живым художником и продавцом мертвых стали особенно напряженными. Ради работы я готов рискнуть жизнью – ради нее я и так уже практически лишился рассудка, что поделать! Но ты ведь не можешь торговать живыми людьми – сколько я тебя знаю, насколько могу судить, ты всегда вел себя в высшей степени человечно. Что мне еще остается?

Ван Гог покончил с собой, потому что не смог вынести того, что его картины никому не нужны.

Последняя фраза звучит как обвинение в адрес Тео. Угрожающий вопрос, который оказался страшнее любого оружия, – он надолго лишит сна моего отца и во многом станет причиной его собственной смерти.

Этап последний. Разгадка

Супруги Раву были настолько потрясены смертью Ван Гога, что приняли решение не сдавать никому номер 5. Поднявшись спустя шестьдесят лет после трагических событий по лестнице отеля, я открываю дверь – передо мной предстает пустая, мрачная комната. Находиться в ней мучительно.

Я наполняю пустое пространство всеми воспоминаниями, всеми сведениями, которые мне удалось раздобыть за несколько недель моей поездки, и в очередной раз задаю стенам главный вопрос.