тайны анатомии

Молли, — а на нижнем — я сама! Давай вылезем и рассмотрим Все Получше. Позвоночник

Они поблагодарили маленький нейрон и перебрались через него в проход под костной аркой.

— Только на нерве вам лучше не стоять! — предупредил их нейрон на прощание. — Если только не хотите еще покататься.

— Полезли по костям, — сказал Макс.

— Вверх, вниз или вбок? — спросила Молли. — Вон там вроде бы начинается ребро. Оно должно огибать легкое. Помнишь? Из ребер состоит грудная клетка, оберегающая легкие. Смотри! Оно движется. Помогает дыханию!

— Лучше по нему не ходить. Я больше в легкие попадать не хочу.

— А я не хочу лезть вверх. Там Головной Мозг, а он нам почти не помог.

— Значит, вниз! Двинулись. Бакстеру будет легче, чем нам.

Они начали длинный спуск по отросткам позвонков, время от времени соскальзывая по связкам. Совсем рядом мягко приподнимались и опускались ребра, отмечая каждый вдох и выдох. Внезапно они вышли к огромной тонкой стене, которая, выпячиваясь им навстречу, перегораживала все Тело поперек, отделяя грудную клетку от брюшной полости.

Ребра

блуждающего

нерва

Позвонок

— Ого-го-го! — воскликнул Макс. — Это же грудобрюшная преграда, диафрагма. Мышечная перегородка, которая служит для дыхания. Она сокращается, опускает легкие, и в них входит воздух. Потом расслабляется, приподнимается и выталкивает воздух. Нам про это говорили на гимнастике: во время упражнений надо дышать глубже. Такое дыхание так и называется диафрагмальным. И ребра тоже, кажется, помогают.

— Конечно! Когда они приподнимаются, грудь становится шире и легкие забирают больше воздуха, — сказала Молли. — Но возле позвоночника есть просвет — где он проходит сквозь диафрагму. Полезли!

— Хорошо. Но там дальше брюшная полость.

— Знаю. Я вот что думаю: маленький нейрон говорил. что все сообщения проходят из Головного Мозга

вниз по Спинному. Следовательно, в руку мы проскочили сквозь Спинной Мозг, а на обратном — ударились об него и остались снаружи.

— Либо нервы, ведущие к мозгу меньше, либо мы стали больше... Вот именно! — Макс перевел дух. — Но только как в этом твердо убедиться? У нас нет никаких мерок для сравнения. Ничего подобного мы раньше не видели... А впрочем, этот нейрон был заметно меньше двигательных.

— А они — меньше, чем чувствительный зрительный синий с длиннющим номером. Наверное, мы понемножечку растем.

— Пожалуй, ты права. И это замечательно. Но что произошло? Когда и почему?

— Не знаю. И вот еще что: почему Тело оставило нас в покое? Наверняка у него есть дозорные клетки, которые могли бы нас поймать, если бы захотели. Значит, они нас не разыскивают.

— Может, они убедились, что мы ничего плохого не делаем, — предположил Макс.

— В том-то и суть. Я с самого начала думала только про опасности, которые грозят нам, но ведь мы сами — страшная опасность для них. Мы же вроде микробов. А большинство клеток, с которыми мы встречались, постоять за себя не могут. Даже с места сдвинуться не способны!

— Да, у них есть только Оборонительные Силы, а те перестали за нами гонятся.

— Давай вести себя очень осторожно, и, может быть, нас никто не тронет, пока мы не разыщем выход.

— Знаешь, мне как-то сразу легче стало, — сказал Макс. — Пожалуй, у нас есть шанс.

Не успели они спуститься в брюшную полость, как наткнулись на большой клубок нейронов.

— Кто вы такие? — спросил какой-то нейрон. — А если вы ищете моего бессовестного напарника, так он в надпочечнике, вон там. Идите вдоль вот этого нерва.

— Нам, собственно, надо... — начала было Молли.

— Не приставайте ко мне! Я же управляю Телом!

— Совсем один?

— Ну, я и мои товарищи, — Нейрон дернул длинной рукой. — Весь этот узел — пост нейронов, занятых неусыпным поддержанием порядка. Мы надрываемся, управляя органами — накачиваем, впрыскиваем, капаем и сжимаем день изо дня, день изо дня, а никто нас даже не замечает. Откровенно говоря, мне это надоело: сплошная ответственность и никаких развлечений. Вне-сознательная Деятельность отдает распоряжения вегетативной нервной системе, а та переадресует их либо симпатической системе, либо парасимпатической, которая передает их нам, обслуживающему персоналу, ничтожествам! Мы выполняем всю работу, но славы нам не достается, никто про нас даже не слышал! Мы обречены на бесконечный труд и безвестность!

— Да нет же, мы о вас очень много слышали, — сказал Макс. — Вы управляете сердцем, легкими, желудком...

— Ого! Какая осведомленность! И очень приятный сюрприз. Все внимание обычно достается моему нахальному напарнику, который только рад, что я делаю всю черную работу за кулисами. Но стоит объявить боевую тревогу, как он сразу вмешивается и хватает рычаги управления. А едва особое положение отменяется, он опять уже дрыхнет, предоставляя мне расхлебывать последствия и наводить порядок. Ну что ж, я хотя бы передохнуть успеваю, пока он командует.

— Особое положение? Боевая тревога? — переспросил Макс. — Извините, но я не понял.