Тайны черных джунглей

Глава 4 УБИТЬ, ЧТОБЫ ОБРЕСТИ СВОЕ СЧАСТЬЕ

Наступил вечер.

За весь день капитан Макферсон не показался ни разу, а в доме не случилось ничего примечательного.

Побродив туда-сюда по двору, возле навесов и изгородей, послушав болтовню сипаев, Саранги растянулся за густым кустом в пятидесяти шагах от дома, как человек, который хочет вздремнуть.

Но время от времени он осторожно поднимал голову, и взгляд его скользил по окрестностям. Можно было сказать, что он что-то ищет или кого-то ждет.

Прошел долгий час. Над горизонтом взошла луна, осветив бледным светом леса и русло реки, которая весело журчала, разбиваясь о берега. Вдалеке послышался громкий вой, вой шакала. Саранги быстро вскочил, настороженно оглядываясь вокруг.

– Наконец-то, – прошептал он. – Я узнаю свою судьбу.

Недалеко, в чаще леса, появились две светящиеся точки с зеленоватыми отблесками; Саранги приложил два пальца к губам и негромко свистнул.

Тотчас светящиеся точки приблизились к нему. Это были глаза огромного тигра, издававшего глухое урчание, обычное для этих животных.

– Дарма! – позвал индиец.

Тигрица пригнулась, распластавшись по земле, и тихо поползла. Добравшись до него, она снова заворчала.

– Ты ранена? – спросил индиец взволнованно.

Тигрица вместо ответа открыла пасть и облизала его руки и лицо.

– Я подверг тебя большой опасности, Дарма, – сказал он нежно. – Но нам предстоит последнее испытание.

Он провел рукой по шее зверя и нашел маленькую записку, свернутую трубочкой и подвешенную на тонком шелковом шнуре.

Дрожащими руками он развернул ее и пробежал глазами. Там были причудливые знаки голубого цвета и одна строка на санскрите.

«Приходи, потому что посланец прибыл».

Легкая дрожь пронизала его, и несколько капель пота заблестело на лбу.

– Пошли, Дарма, – сказал он.

Он взглянул на дверь дома, прошел триста или четыреста шагов, оглядываясь, и, сопровождаемый тигром, углубился в лес.

Пройдя быстрым шагом минут двадцать по едва заметной тропинке, он остановился и жестом подозвал тигрицу.

Из-за куста впереди вышел человек и, решительно наставив ружье, крикнул:

– Кто идет?

– Кали, – ответил Саранги.

– Проходи.

Саранги приблизился к смуглому индийцу в тюрбане, который внимательно его осмотрел.

– Ты тот, кого мы ждем? – спросил он.

– Да.

– Знаешь, кто тебя ждет?

– Коульи.

– Именно он; следуй за мной.

Индиец забросил карабин за плечо и пустился в путь медленным шагом. Саранги и Дарма следовали за ним.

– Ты видел капитана Макферсона? – несколько минут спустя, спросил проводник.

– Да.

– Что он делает?

– Не могу сказать.

– Ты ничего не знаешь о Негапатнане?

– Знаю. Он пленник капитана.

– Ты правду говоришь?

– Чистейшую правду.

– И знаешь, где его запрятали?

– В подвале дома.

– Они осторожны, эти европейцы!

– Похоже.

– Но ты освободишь его.

– Я? – вскричал Саранги.

– Думаю, ты.

– Кто тебе это сказал?

– Скоро узнаешь.

Индиец замолчал и ускорил шаг, углубившись в густые заросли бамбука и колючих кустов. Часто он останавливался и осматривал стволы тамариндов, которые попадались на пути.

– Что ты ищешь? – спросил Саранги.

– Знаки, которые указывают дорогу.

– Коульи переменил убежище?

– Да, вблизи его хижины показывались англичане.

– Неужели?

– У капитана Макферсона длинные руки. Будь начеку, Саранги: они могут сыграть с тобой скверную шутку, когда ты меньше всего этого ждешь.

Он остановился, приложил руки к губам и издал звук, напоминающий вой шакала.

Такой же вой послышался в ответ.

– Путь свободен, – сказал индиец. – Иди по этой тропинке, придешь к порогу хижины. Я останусь здесь сторожить.

Саранги послушался. Он шел по тропинке и за каждым деревом видел людей с арканами вокруг пояса и карабинами в руках.

– Охрана сильная, – прошептал он. – Мы сможем потолковать, не опасаясь, что англичане застанут нас здесь врасплох.

Очень скоро он оказался перед большой хижиной, построенной из огромных стволов деревьев, в которой вместо окон были бойницы для ружейных стволов. Крыша была покрыта широкими листьями, а на самой верхушке красовалась грубая статуя Кали.

– Кто идет? – спросил охранник, сидящий на пороге.

– Кали, – второй раз ответил Саранги.

– Проходи.

Он вошел в большую комнату, освещенную смоляным факелом, который распространял дымный свет.

На циновке лежал сухощавый полуголый индиец с таинственной татуировкой на груди. Его бронзовое лицо было грубым и жестоким, что подчеркивалось густой черной бородой. Глубоко посаженные глаза блестели мрачным огнем.

– Здравствуй, Коульи, – сказал Саранги, входя, но произнес эти слова точно нехотя, как бы с трудом.

– А, это ты, друг, – отвечал Коульи, быстро вставая. – Жду тебя с нетерпением.

– Не моя вина: дорога длинная.

– Знаю, друг мой. Как идут дела?

– Прекрасно; Дарма великолепно справилась со своей ролью. Если бы я не подоспел, она бы расплющила голову капитану.

– Она его повалила?

– Да.

– Прекрасный зверь эта твоя тигрица.

– Что верно, то верно.

– Так что ты теперь на службе у капитана?

– Да.

– В качестве кого?

– Охотника.

– Он знает, что ты ушел из дома?

– Он предоставил мне полную свободу.

– И все-таки будь осторожен. У этого человека зоркие глаза.